Проблемы трудовых мигрантов в России. Этические, социальные, юридические

АН: Добрый день, уважаемые дамы и господа! Сегодня вторая наша пресс-конференция - это: «Проблемы трудовых мигрантов в России. Этические, социальные, юридические и др.». И вступительное слово председателю профсоюза трудящихся-мигрантов Ринату Исмагиловичу Каримову.
Каримов Р.И.: Здравствуйте, ещё раз, может быть, экономя ваше время, мы могли бы сразу приступить к каким-то вопросам, которые у вас есть, потому что если я для вступительного слова начну сейчас рассказывать о нашем профсоюзе, то это будет не очень интересно. Меня лично взволновало наше совместное с московскими рабочими, ветеранами и молодёжью празднование юбилея ВЛКСМ – 95 лет Всесоюзному Ленинскому Коммунистическому Союзу молодёжи. Я человек, который прошёл через эту молодёжную организацию и заплатил большой кусок. 10 лет я был освобожденным комсомольским работником, и когда этот юбилей настал и меня пригласили в Кремль на праздничный концерт, я побывал в Кремле и увидел, что в зале собрались люди, если совокупное богатство их сложить, то, наверное, это как раз получится 2/3 национального богатства, которое осталось России от той 1/3, которой принадлежит 110-и семьям в Российской Федерации, олигархам. И мне показалось, что власть таким образом приватизирует не только недра Российской Федерации, но приватизирует и советские праздники, потому что комсомол – это коммунистический союз молодёжи. Коммунизм - это когда главное слово – мы, а рыночная экономика это главное слово – я. Трудовые мигранты, те, которые в Советском Союзе были взрослыми или молодыми, они тоже были все комсомольцами, и у них не было возможности пойти в Кремль, и для них мы провели вот такой вечер, на котором было 100 мигрантов, как взрослых, так и молодых и 100 российских ветеранов, рабочих, молодых комсомольцев. Мне кажется, что трудовые мигранты - это как раз та самая среда, которая осталась нам в наследство от комсомола. Я это хочу сказать к тому, что вступительное слово – это вещь такая очень условная и будем считать, что я его сказал. И сейчас, я с удовольствием отвечу на ваши вопросы.
АН: Последние события в Бирюлёво – как пережили эти события и были ли какие-то обращения со стороны тех людей, которые работали на этой базе?
Каримов Р.И.: В нашем профсоюзе состоят около 30 тысяч иностранных граждан, трудовых мигрантов, которые работают в столичном регионе. Так получилось, что в районе Бирюлёво либо не было наших членов профсоюза, либо эта волна прошла мимо них, и непосредственно к нам никто не обратился за какой-то помощью. Что такое события в Бирюлёво? Я для себя лично оцениваю их как конституционную акцию, которую провели жители Бирюлёво, которые на протяжении какого-то времени, вероятно, даже нескольких последних лет обращались к властям с разными поводами, связанными с большим количеством иностранных граждан в их районе. Связанные с какой-то преступностью, с какими-то неудобствами и последней каплей был конфликт между москвичом и приезжим молодым человеком, хотя он не такой молодой, который закончился гибелью москвича. И это последнее, когда граждане обратились в полицию с просьбой интенсивно рассмотреть это дело. Но когда они увидели, что власти и раньше не отвечали на их чаяния и сейчас не очень «почесались», тогда они на основании Конституции Российской Федерации, в которой написано, что непосредственным источником власти в Российской Федерации является народ, и эту власть он осуществляет непосредственно. Они вышли на улицу, на эти улицы несчастного московского района Бирюлёво и в течение двух  дней разговаривали с властью, будем говорить, что на равных, пытались установить какой-то диалог. Я не был на этих событиях, но я посмотрел в Интернете, и, мне кажется, что этот диалог был довольно в каких-то цивилизованных рамках. Да, расколотили магазин, но там, где народ осуществляет свою власть непосредственно, всегда возможны какие-то эксцессы. Более того, у меня такое ощущение, что если бы они этот магазин не расколотили, то власть и на этот раз бы к ним не прислушалась. Но  когда органы местного самоуправления, когда мэрия Москвы увидела такой поворот событий, то она быстро развернулась в сторону требований жителей микрорайона. Была быстро закрыта база, которую, мне кажется, в ином случае никогда не была бы закрыта. Быстро был наведён какой-то порядок, и на улицах можно было гулять и девушкам, и мамам с детьми. Поэтому с точки зрения поведения жителей района Бирюлёво, у меня к ним нет никаких претензий, более того, как у гражданина Российской Федерации, они вызывают во мне чувства гордости за москвичей (раньше бы сказали чувство глубокого удовлетворения), что они могут вот так выйти и могут таким образом сплотиться и указать власти на её место. Это то, что касается Бирюлёво и москвичей. Что касается Бирюлёво и мигрантов, то власть быстро использовала этот случай для того, чтобы усилить давление на мигрантов, которое оно периодически проявляет. Не надо забывать, что Бирюлёво - это первый случай, был ещё месяцем ранее на рынке Матвеевское, где пострадал сотрудник полиции от конфликта с жителем Российской Федерации из Северокавказских республик. И тогда это всё совпало с предвыборной кампанией мэра, и власти говорили, что мы сейчас все рынки проверим, всех нелегалов обнаружим, выдворим и так далее. Выборы прошли и всё благополучно было забыто, и тут возникло Бирюлёво и под флагом борьбы с нелегальной миграцией очень быстро руководство столицы (да что там руководство столицы) и руководство страны обнаружило то, что вот эта концепция миграционной политики до 2025 года, которая была подписана президентом Российской Федерации летом 2012 года, что это не более, чем бумага. Потому что в концепции написаны одни вещи, там написано, что она основана на концепции национальной политики, на концепции безопасности Российской Федерации, на концепции социально-экономического развития до 2050 года и так далее. Эта концепция миграционной политики вплетена в эту ткань различных направлений политики, различных отраслей и составных жизни человека. Но, несмотря на эту концепцию, было сказано, что: «Мы каждую пятницу будем стучаться в квартиры и проверять эти «резиновые» квартиры, мы будем ходить по рынкам и вылавливать мигрантов». Часто это происходит с нарушениями российских же законов, поэтому, да, трудовые мигранты, в какой-то мере, являются пострадавшей стороной. Я хочу сказать, что не в сильной мере, что взаимоотношения трудовых мигрантов и коренного населения, всё-таки выстояло испытание этим событием. Трудовые мигранты ещё очень верят российскому народу, русскому народу, в первую очередь. И российский и русский народ в первую очередь, ещё не готовы идти и колотить трудовых мигрантов на улицах.
Вопрос: Я знаю, что Ваш профсоюз вступил во Всемирную федерацию профсоюзов, Всемирное профсоюзное объединение. Доводилось ли Вам обмениваться опытом с зарубежными коллегами и как там обстоят дела с трудовой миграцией, какие есть подходы, есть ли там отдельные профсоюзы трудовых мигрантов?
Каримов Р.И.: Действительно, в апреле этого года наш профсоюз стал членской организацией Всемирной федерации профсоюзов. Это международное профсоюзное объединение, в которое входит 86 млн. человек из 120 государств всех континентов нашего земного шара. Для нас это и большая честь и большое подспорье, потому что одно дело – наш скромный профсоюз, в котором 30 тысяч человек, как я уже вам говорил и совсем другое дело, когда мы члены одной большой профсоюзной семьи. Нас пригласили принять участие в международной конференции, которая была в Брюсселе, в Европарламенте, и она была посвящена вопросам трудовой миграции, где приняли участие профсоюзы из около 50-и государств. В ходе этой конференции со многими из них я познакомился и обнаружил, нашёл дополнительные подтверждения тому, что трудовая миграция - это глобальный процесс, который затронул практически все государства и в той или иной степени этот процесс имеет какие-то общие черты. Хотя процессы трудовой миграции на постсоветском пространстве, конечно, уникальны, потому что у нас это было одно государство, у нас это был один язык межнационального общения. И те люди, которые учились в единой советской школе, они ещё до сих пор живы и до сих пор они трудовые мигранты. Если он токарь 6-го разряда в Ташкенте, то он такой же токарь 6-го разряда в Барнауле, Новосибирске, Москве, Ленинграде и так далее, и это, всё-таки, одна страна с общей историей. Поэтому можно сказать, что качество трудовых мигрантов для Российской Федерации, по сравнению с другими государствами, высоко. Потому что, например, в Италию приезжают трудовые мигранты из стран Африки, где общий уровень развития этих государств много ниже, чем развитие Таджикистана, Узбекистана, не говоря уже об Украине, Молдове, Азербайджане и Армении. Например, в ту же самую Грецию основной поток идёт из Бангладеш. Бангладеш - это тоже государство, которое отстаёт в экономическом, образовательном развитии и качество трудового мигранта из Бангладеш или из Габона намного ниже, чем качество трудового мигранта из Таджикистана. Мы должны это себе представлять.
Вопрос:   Сейчас принято говорить о геополитических интересах той или иной страны. Вот эта вакханалия, которая в последнее время развернулась вокруг миграционных процессов в России, как Вы считаете, насколько она соответствует геополитическим интересам России?
Каримов Р.И.: Моё мнение - это такой неоднозначный вопрос. Конечно, какой-то международный политик на моём месте сказал бы, что да, геополитические интересы очень важны, что мы не можем так грубо вмешиваться, так грубо ворочать такими большими массами людей из Таджикистана, Узбекистана, из той же самой Украины, притеснять их здесь, гонять по улицам, в средствах массовой информации называть их разными неласковыми эпитетами, потому что на нас может обидеться руководство Таджикистана, Узбекистана, Украины и так далее. Тогда они развернутся в другую сторону: Таджикистан и Киргизстан развернутся в сторону Китая, Украина вместе с Молдовой развернутся в сторону Евросоюза и так далее. Конечно, когда здесь, на территории Российской Федерации находится 1 млн. граждан Таджикистана, нельзя каких-то резких движений предпринимать по отношению к ним, не оглядываясь на то, что Таджикистан, хотя и не имеет общих с нами границ, но очень близко располагается, оно имеет общие границы с Афганистаном, это наркотрафик и так далее. Это всё верно, как верно и то, что самый большой геополитический интерес правительства Российской Федерации состоит в том, чтобы себя комфортно чувствовало население Российской Федерации. Не побоюсь сказать это в вашем присутствии, чтобы в первую очередь, себя комфортно чувствовал  русский народ. Потому что в этом лозунге «Россия для русских»  я не вижу так много плохого, как в нём видят некоторые руководители нашего государства. Потому что, если в Российской Федерации будет плохо украинцу, так же плохо, как и русскому, то у него есть ещё Украина, или у таджика есть ещё Таджикистан, но у русского человека нет другой России. И вот смотрите, сейчас мы, к примеру, возьмём и ополчимся все на этот Русский марш и будем называть этих людей и позиционировать как отбросов общества, как маргинальных людей. Грубо говоря, заткнём им рты. Что из этого произойдёт? Ничего хорошего, потому что из Российской Федерации и так уезжают русские люди. Не надо забывать, что из Российской Федерации за последние 20 лет, после развала Советского Союза, несколько миллионов человек уехало, и мы не можем этому радоваться, потому что если посмотреть, кто уезжает, то это образованные граждане, которые находят какое-то место себе в Западных странах, где они востребованы. Поэтому моё глубокое убеждение, что мы должны деликатно обращаться с этой, так называемой «русской картой», потому что, если её взять и с позиции трудовой миграции рассмотреть, если взглянуть на население государств, которые окружают  Российскую Федерацию, и на их трудовой потенциал, то будет видно, что он такой же, как и в Российской Федерации, и это растущий потенциал, потому что в российской семье 1 ребёнок, а в узбекской семье 5 детей не редкость и через 18 лет ситуация будет выглядеть ещё драматичнее. Возьмём Узбекистан, просто рассматривая Узбекистан, как наиболее танкоопасное в этом отношении направление, потому что в 4 раза больше по населению, чем Таджикистан и самое большое количество мигрантов после Украины, потому что Украина сама в 2 раза больше Узбекистана, но из Украины не будет больше мигрантов, будет меньше мигрантов с каждым годом, а из Узбекистана будет больше. Приезжают эти люди из Узбекистана, российские работодатели с большим удовольствием берут  узбекского работника, потому что он нелегальный работник в 90% случаев, таким образом устроено российское миграционное законодательство, что оно выталкивает мигрантов в нелегальное поле. Российское государство думает, что это выгодно, ему это выгодно в ближайшем приближении, в далёкой перспективе, это очень невыгодно государству. Но работодателю очень выгоден нелегальный работник, потому что ещё Карл Маркс сказал, что дайте капиталу 10%,  и он готов на всякое применение. При 20% он оживляется, при 50% положительно готов сломать себе голову, при 100% прибыли он нарушает всякие гуманные законы, и нет такого преступления, ради которого он не пошёл бы даже под страхом виселицы, имея в виду 300% прибыли. Работодатели российские, которые работают в сфере вот этого девелопмента: строят жильё, торговые сети, клининговые компании – это как раз те работодатели, которые готовы положительно сломать себе головы. Они берут себе трудовых мигрантов, потому что на них не распространяется Трудовой Кодекс (по их представлениям). Они с лёгкостью берутся за 10 – 12 часов в сутки. В результате заработная плата их ниже, даже если общий оклад одинаковый, то почасовая ставка получается ниже. Они работают в выходные: в субботу, и так далее. Здесь ещё есть такой деликатный момент, как то, что они практически не подвержены «зелёному змию». В то время когда я спрашиваю работодателей, почему же вы не можете взять российских граждан, часто они говорят, что мы берём российских работников и до первой зарплаты (те же самые дворники), когда получили, то на несколько дней люди прекращают работу, запивают. Это не потому что русский народ такой плохой по сравнению с узбекским, это всё следствие 20-летней политики в Российской Федерации, которая не оставляла простым людям иного выбора, кроме как взяться за оружие или взяться за бутылку. Часть людей предпочла второй вариант. В результате они становятся не конкурентоспособными с точки зрения российских работодателей, не с точки зрения российского закона. Поэтому идёт процесс того, что эти трудовые мигранты приезжают сюда и хотим мы этого или не хотим, занимают те рабочие места, на которые, теоретически могли бы претендовать российские граждане. Опять я долго отвечаю  на ваш вопрос о геополитических интересах, поэтому нельзя говорить, что геополитический интерес - надо чтобы был мир с Украиной, с Узбекистаном, Таджикистаном, но забывать о том, что при таком мире вдруг мы бы обнаружили, что все граждане этого государства  работали бы здесь, а москвичи жили бы на то, что сдают свои квартиру, а в периферии бы продолжали сосать лапу так, как они делают сейчас. Поэтому этот вопрос не так однозначен. Конечно, я понимаю, что геополитические интересы - это очень важные интересы, что собираются очень важные люди, «чешут репу», думают над геополитическими интересами, над наркотрафиком, над тем, чтобы Украина не ушла в Евросоюз, а пришла к нам, чтобы она наш газ покупала и так далее. Но, вместе  с тем, мне кажется, что надо посмотреть на проблемы гражданского общества Российской Федерации, в первую очередь на проблемы русского народа. Я как татарин, могу легко об этом говорить, если бы я был русским, мне бы сказали, что вот, ты русский националист. Мне не нравятся вожди русского национализма, но сам русский национализм, мне кажется, не так плох, потому что это та форма сопротивления, та форма протеста, на которую может быть единственно и остался способен русский народ. Проблема русского народа не в мигранте, проблема русского народа в том, что 110 семей Российской Федерации владеют 1/3 всех национальных богатств. Это крайне несправедливо, это только то, что сверху мы знаем, а есть ещё после этого следующие 200 семей и следующие 200 семей. А если снизу посмотреть, то мы видим там пенсионерок, которые строили все эти объекты в Советском Союзе и столько построили, что мы 20 лет воруем и до сих пор не можем разворовать до конца, а получают они пенсию 7 тысяч рублей. А заработную плату, если она при этом работает, она получает 17 тысяч рублей. А ведь это наши матери, моей матери уже нет, она ушла рано, но по возрасту они наши матери. Они, конечно, не могут теперь уже выйти на демонстрацию с какими-то протестами, но выходят их внуки. Пока они думают, что Россию заполонили мигранты и от них все проблемы, я надеюсь, что придёт время, они сделают и другой шаг.
Вопрос: Какие типичные случаи, с которыми приходится сталкиваться профсоюзу?  Как Вы своим членам помогаете, защищаете, в таких ситуациях, которые, действительно, решаются только профсоюзом?
Каримов Р.И.: Всегда говорю, что главный дефицит трудового мигранта – это дефицит достоверной информации, потому что люди приезжают из Таджикистана, Узбекистана, Украины, они не знают миграционного законодательства Российской Федерации, не знают трудового законодательства. Мы для них  проводим семинары. Во-первых, мы выпускаем газету «Вести трудовой миграции», я прихватил с собой 15 экземпляров, если кого-то интересует, то вы можете забрать. Мы раздаём его бесплатно среди трудовых мигрантов и часть тиража даже стараемся забросить в государства, откуда приезжают трудовые мигранты. Где, к слову сказать, мы пишем на протяжении двух лет, обращаясь к потенциальным трудовым мигрантам: «Не приезжайте на территорию Российской Федерации, нельзя приезжать на территорию Российской Федерации иначе, чем по приглашению работодателя, у которого есть квота и который пригласил именно вас». А на деле это означает, что вообще нельзя приезжать, потому что в Российской Федерации 11 млн. мигрантов, квота на их привлечение составляет 1 млн. 745 тысяч человек. Иногда люди путают, они думают, что это квота 1 млн. 745 тысяч человек и дополнительно к этим 11 млн. может приехать в 2013 году. Это очень опасное заблуждение. Это означает, что из  11 млн. мигрантов могут остаться здесь только 1  млн. 745 тысяч человек, а 8 млн. 300 тысяч должны покинуть территорию Российской Федерации. Поэтому когда вы приходите домой и видите, что у вас течёт ванная, кран протёк, ванная наполнилась, залила кухню, зал, спальню. Нормальная хозяйка бежит и перекрывает воду, ненормальная хозяйка начинает черпать эту воду, сливать её в унитаз, не перекрывая кран. Российская Федерация – это ненормальная хозяйка, которая пытается отсюда выдворять трудовых мигрантов, не пытаясь регулировать въезд, по сути дела закрыть. Для того, чтобы закрыть, визы не помогут. Поможет обращение главы государства к трудовым мигрантам, что не приезжайте сюда больше, потому что сейчас такой уникальный период в Российской Федерации, что мы уже можем без вас здесь работать. Но вместо этого глава нашего государства президент Российской Федерации год назад в Таджикистане сказал таджикам, что мы вам сделаем миграционный учёт, и будете вставать не в течение 7 рабочих дней, а в течение 15 рабочих дней. Разрешение для граждан Таджикистана будем давать не на 1 год, а на 3 года. И бедный Таджикский народ думает, что старший русский брат заботится о нём, думает им здесь хорошо сделать, и они валом валят сюда. Вот это к вопросу о геополитических интересах, вот таким образом понятые геополитические интересы, мне кажется, только вредят Российской Федерации. Поэтому что мы делаем, какие формы работы: вот наша газета, раз в месяц мы проводим семинары для трудовых мигрантов - это бесплатный семинар. Более того, мы там их поим чаем, кофе, где мы рассказываем трудовым мигрантам, что они могут делать, а что не могут. Где ещё раз призываем их, что если у вас есть хоть какая-то маленькая возможность жить у себя на родине, то купите билет и уезжайте к себе на родину. Потому что ваша жизнь здесь обрекает вас на нелегальное положение, и это очень опасно, потому что на улице вас остановят, обнаружат, что вы находитесь с нарушением паспортно-визового режима и вас административно выдворят с территории Российской Федерации, и вам будет закрыт въезд сюда в течение 5 лет. Более того, сейчас действует такое правило, что даже без суда, если иностранный гражданин превысил срок пребывания более чем на 30 дней, то рано или поздно, когда он выедет к себе в Таджикистан, на Украину, в Молдову, потому что многие годами не выезжают, но если умер папа, то всё равно нужно выехать, и когда выедет, то даже не скажут, но закроют въезд на 3 года. И похоронив родителя, приехав в Шереметьево или если из Молдовы, то в Брянске на пересечении границы на поезде, его не пустят, сказав, что въезд закрыт на 3 года. Это очень важно знать трудовым мигрантам. Это мы пытаемся им на этих семинарах рассказать. С учётом того, что все говорят, что нужно какие-то меры принимать по адаптации и интеграции трудовых мигрантов, мы тоже в этом отношении организуем какие-то культурные походы, в театры, в музеи. Это всё бесплатно для трудовых мигрантов, и не бесплатно для профсоюза. Мне кажется, в этом отношении мы проводим довольно уникальную работу. Уже 7 лет существует профсоюз, и я не встречал такой организации, которая вот так систематически, раз в месяц, проводила бы. Этого мало, но мы не можем по нашим возможностям: нам надо арендовать помещение, нести какие-то дополнительные нагрузки, чтобы вот так собирать простых трудовых мигрантов и чтобы вместе с ними организовывали какие-то культурные походы.
Мне кажется, что государство в этом отношении могло бы обратить внимание на наш скромный профсоюз и при условии какой-то поддержки мы бы могли эти семинары делать не раз в месяц, а раз в неделю. А по-хорошему их в Москве надо делать вообще ежедневными, чтобы каждый вечер трудовой мигрант мог прийти в Московский дом национальностей или в какое-то другое помещение, и там получить ответы на свои вопросы. Там власти могли бы напрямую к ним обратиться, сказать, что нелегальным быть плохо, что ты должен уехать и так далее. Но этого не происходит. Чуть-чуть пожалуюсь вам, но это не значит, что мы без этого умрём, а значит, что мы государственные люди переживаем и обращаемся за какой-то материальной поддержкой к государству. Несколько раз мы подавали гранты на эту президентскую программу, где они выделяют 4 миллиарда, иногда 3 миллиарда ежегодно на развитие неправительственных организаций. Ни разу не выиграли. Некоторые иностранные организации нам предлагали деньги, но мы этого теперь боимся, дабы не назвали нас иностранными агентами. Поэтому всё финансирование нашей уникальной организации – это финансирование со стороны, и не стоит государству ни копейки, всё за счёт трудовых мигрантов. Что и хорошо, в общем-то, мигрант приезжает сюда и на свои же деньги получает комплекс информирования, оказания услуг. В нашем центральном комитете до 100 посещений в день, к нам приходят трудовые мигранты. Очень важно, что это не только таджики, как в диаспору приходят и не только киргизы, как они в киргизское посольство приходят. Это все вместе, так как в забытое советское время, где армянин вместе с азербайджанцем, молдаванин вместе с киргизом: где они приходят и им предложат чашку чая, где они могут находиться столько, сколько хотят, где разговаривают с ними на русском языке, а если они этого не понимают, то есть люди, которые могут разговаривать с ними на родном языке. Это очень важно – существование такой организации. Это не значит, что мы хорошие, это просто сама идея правильная. Мы плохие, потому что мы эту идею не можем распространить на большое количество мигрантов, потому что, что такое 30 тысяч членов профсоюза в московском регионе? В московском регионе вообще принято очень легко обходиться с цифрами. Например, и 3 млн. мигрантов для московских властей – эта цифра, которую они озвучивали, когда Собянин пришёл к власти, ему было выгодно показать, что он очень тяжёлое наследство получил. Он говорил, что мигрантов 2 млн., потом, когда прошло 1,5 года его работы, и он уже понял, что он не может всё время говорить, что 2 млн., что надо показывать результаты, то он стал говорить, что 300 тысяч человек работают в Москве. Сейчас он говорит о том, что мигранты не должны адаптироваться, что мигранты - это сезонные работники, которые приехали сюда, и не нужно, чтобы они перемешивались - сел в поезд и уехал. Это прямо противоположная линия в концепции миграционной политики до 2025 года.
Вопрос:  Трудовые визы могут быть полезными для регулирования миграции?
Каримов Р.И.: В маленькой степени, потому что, например, сейчас говорят: нелегальные мигранты, но что имеется в виду? Лучше говорить – иностранный гражданин с неурегулированным правовым статусом. Он, когда приезжает сюда из любого государства СНГ, с которым нет виз (за исключением Грузии и Туркменистана), ничего не нарушает, ему не нужно никакого приглашения, никакой визы, он может здесь 90 суток находиться. В эти 90 суток он должен получить либо разрешение на работу, либо патент оформить. Разрешение на работу он не может получить, но рад бы получить. Все мигранты хотят быть законопослушными до такой степени, что сейчас разрешение по московской области стоит 45 тысяч рублей, и люди приходят и платят эти деньги. И я спрашиваю у членов профсоюза, сколько же должно стоить разрешение на работу, чтобы отбить охоту, чтобы экономически вам было нецелесообразно его покупать? Потому что есть некоторые мигранты, что если им дать 45 тысяч рублей в год, так он может на эти 45 тысяч у себя в Узбекистане и прожить, а он должен заплатить здесь и ещё работать, и не понятно, заплатит ли ему работодатель. Очень часто не платит. Этот человек говорит, что нет такой цифры, что есть разные трудовые мигранты: «Вот я работаю, получаю 100 тысяч рублей, я, конечно, куплю себе за 45 тысяч разрешение», - я спрашиваю, а где же ты работаешь? «Я работаю на гибочном станке, который гнёт металлические листы, из которых потом делаются вентиляторы, кондиционеры. Это всё в подмосковном городе в одном делается. Я очень хорошо работаю, я хороший специалист. Я начинал работать 3 года назад в гараже вместе с владельцем этого бизнеса, он сейчас большой человек, меня он ценит», - и так далее. Они становятся нелегальными из-за того, что приезжают в Москву, а в Москве могут быть оформлены только 150 тысяч разрешений, а в следующем году, вы будете смеяться, 100 тысяч разрешений. По логике московских властей, если они сократят квоту, то они сократят количество трудовых мигрантов. На самом деле они сократят количество легальных трудовых мигрантов. Не имея возможности оформить разрешение на работу, они переходят в нелегальный режим, но тяга их быть легальными так высока, что когда мы им говорим: «Дорогие друзья, вы хотя бы сохраняйте легальный статус пребывания здесь, чтобы к вам на улицах не могло быть претензий. На рабочем месте к вам могут предъявить претензии, что вы работаете без разрешения, но на улице чтобы вас не взяли и не выдворили административно». И они каждые 90 суток покупают билеты и едут в соседнюю Украину, потом снова приезжают, получают миграционные карты и возможность 90 суток находиться здесь на законных основаниях. Поэтому, к Вашему вопросу, будут визы, например, в Ташкенте, будет посольство Российской Федерации выдавать эти визы, примерно в таком же режиме как на Корнейчука, 46 выдают разрешения на работу. Это ужас вообще: это одно место, где выдаются разрешения на работу в Москве. Это территория бывшего советского детского садика, где к одной из входных дверей приварена железная решётка буквой «г», метров 50, наверное, а внутри неё в шахматном порядке барьеры, чтобы не бегом пробежать туда, а вот таким образом подходить к этому. Сродни, как зверей, львов в цирке за железным куполом, а выбегают они в этом железном своём лазе. Вот так в Ташкенте будут выдаваться визы. Наши люди терпеливо встанут, получат эту визу. Трудовую визу они, вероятно, не получат, потому что квота нужна, приглашение от работодателя. Они получат туристическую визу, это же невозможно, чтобы вообще было нельзя въезжать в Российскую Федерацию. Какая-то туристическая виза или какая-то учебная будет, они приедут сюда и будут с этой туристической визой работать на таком же нелегальном положении, на котором они и сейчас находятся. Мне так кажется, поэтому это не такой железный занавес, который мы могли бы воздвигнуть, пренебрегая геополитическими интересами, о которых говорил Александр Степанович. Надо иметь в виду, что Ислам Каримов и Эмомали Рахмон не будут рады, если бы была теоретическая возможность запереть узбекское и таджикское население у себя там, потому что это создавало бы прямые угрозы их режимам, потому что тогда бы это нарушило какой-то их слабенький рынок труда, потому что там негде работать такому количеству людей. Мне кажется, что люди приезжали бы по такого рода визам нерабочим, но с таким же успехом нарушали бы, как нарушают сейчас. Предположим, если бы Российская Федерация пошла на такой отчаянный шаг, что вообще никаких виз не давать, потому что, например, в консульстве, в посольстве узбекском говорили бы: «Вы выглядите, молодой человек так, что не похоже, чтоб вы ехали в Российскую Федерацию учиться, одежда у вас на это не тянет, и вы не можете показать свою финансовую состоятельность», или «Мы не верим, что вы едете посмотреть Третьяковскую галерею», - и не давала бы вообще никаких виз. Просто не давала бы с тем, чтобы здесь можно было бы избавиться от них. Но тогда бы они делали также, как в Средиземном море: я когда был в Брюсселе в Европарламенте, там мои коллеги из других профсоюзов говорили, что Средиземное море - это не только море дружбы, но это и кладбище мигрантов. Потому что люди пересекают его на утлых судёнышках и гибнут. А тут не надо даже утлого судёнышка, можно границу эту обходить, проходить, она сухопутная. Там нет контрольно-следовой полосы, там нет джульбарсов, как было в советское время, нет пограничных нарядов в достаточной степени, но можно, конечно, сказать, что мы увеличим пограничные войска, но надо иметь в виду, что это всё равно отвлекало бы людей и изымало бы и без того в трудном положении находящемся рынке труда Российской Федерации, что людей надо было бы из токарей переводить в пограничники.
Вопрос: У меня 2 вопроса: первый, какова коррупционная составляющая миграционной политики в нынешних условиях в России, есть ли у Вас какие-то данные, связанные и с визами, и с трудовыми мигрантами, кто и каким образом наживается на этой ситуации? Второй вопрос: есть ли у Вас какие-то данные, насколько те люди, которые ходят на Русский марш, понимают разницу между действительно трудовыми мигрантами из стран Центральной Азии и, собственно, нашими российскими гражданами, которые живут в других республиках?
Каримов Р.И.: На второй вопрос проще ответить, я думаю, что мало понимают. Не только молодёжь, но и совсем юные юноши и девушки, которых мы видим, выходят на Русский марш, но и взрослые граждане Российской Федерации. Часто путают, когда они говорят, что мигрантов надо удалить, они чаще имеют в виду, или часто имеют в виду, или, хотя бы, скажем, иногда имеют в виду граждан Российской Федерации из Северного Кавказа.
Вопрос: Не только из Северного Кавказа, если из Адыгеи люди приезжают, кто разбирается, откуда они приехали.
Каримов Р.И.: Адыгея это Северный Кавказ.
Каримов Р.И.: Я думаю, что из Калмыкии мало приезжают. Калмыков легко отличить: калмык добродушный, такой же, как бурят, якут, другие черты лица.
Вопрос: В Москве путают с киргизом или узбеком.
Каримов Р.И.: Это да. Но киргиз и узбек, к слову, не вызывает отторжения. Дворник киргиз и узбек, он всё время с метёлкой, это тоже доброе, конечно, не очень хорошо говорить: доброе – недоброе. Дело в том, что на Северном Кавказе всегда воевали, и всегда можно было сказать, что они не очень добрые. Но в советское время мы в значительной степени изжили это: я был первым секретарём Набережночелнинского горкома комсомола, это была Всесоюзная ударная стройка, у нас там был Герой Социалистического труда чеченец, но не чеченец, а  ингуш, но мы разницы не видели. Умат-Гирей Наурбиев – герой социалистического труда, бригадир скреперистов, который гремел на весь Камаз, это был трудовой народ. Но то, что мы делали в нашей недавней истории, я помню сидя у телевизора, смотрел, стреляли из орудий, из пушек и внизу было написано «Село Самашки». Из этого села Самашки выходили женщины с детьми и говорили, что же вы делаете, там же женщины и дети, а орудия продолжали стрелять. Это большой вопрос, и как нам нужно всё залечивать? Поэтому, тут смешивают часто всё на Русском марше.
Что касается коррупционной составляющей, я не хочу, чтобы я сейчас сказал, что так все коррумпированы, везде берут деньги, за разрешение на работу и миграционный учёт берут деньги, за всё берут деньги. Это норма делового оборота в Российской Федерации. Коррумпировано, но не больше, чем может в Министерстве обороны, потому что там такими деньгами ворочают, триллионами и воруют триллионами. Глонасс – это миллиарды, возглавлял раньше человек, который сейчас глава администрации Иванов Сергей. Он говорил, что я вижу, что воруют, уже 2 миллиарда украли, но я терпел, смотрел, потому что спугнуть можно. И с тех пор сейчас никто не спрашивает - хорошо: кого не вспугнули, кого взяли? Это норма делового оборота, сейчас говорят, что если украли 30 % из бюджета, то это значит - уложились в какие-то рамки. И это тоже можно понять, это тоже философский вопрос. Вот, например, Абрамович и компания, они взяли вначале 90-х залоговый аукцион и стали миллиардерами. Это же не принадлежало им, то, что они взяли. Это построено теми же самыми украинцами, потому что многие эти нефтяные месторождения (они все были Всесоюзными ударными стройками), там все работали. Не может же так быть, что новое поколение растёт российских граждан, а им как становиться богатыми? Нельзя же сказать, что всё, время ушло, а вот Абрамович взял.
Вопрос:  Я не об этом спрашиваю, дело в том, что всем известно и все знают о том, что люди, которые приходят в УФМС для того, чтобы получить элементарную регистрацию, вместо того, чтобы стоять в очередях, они входят в тот же УФМС, в то же здание, выходит к ним человек, который говорит, с вас, не знаю, к примеру, 300 долларов и через 10 минут у вас будет регистрация.
Каримов Р.И.: Я этого не знаю. Мне так не предлагали.
Вопрос: Как же Вы этого не знаете, Вам не говорили об этом?
Каримов Р.И.: Говорили, мало ли, что говорят.  Тут видите, в чём проблема: за каждым не поставишь прокурора. Проблема в том, что законы Российской Федерации, то, что касается трудовой миграции, они часто просто невыполнимы. Трудовой мигрант приезжает сюда, и он должен в течение 7 рабочих дней, а раньше вообще в течение 3-х рабочих дней, встать на миграционный учёт. Когда этот закон 109 «О миграционном учёте» был принят, я хорошо помню, как все руководители говорили, что это самый прогрессивный закон и теперь даже в телефонной будке может встать на миграционный учёт трудовой мигрант, пусть только он подаст уведомление, что он в телефонной будке в этой. Но при этом забывали такую вещь, что сам мигрант не мог отнести уведомление о прибытии в место временного пребывания в органы ФМС. За него это должна была сделать принимающая сторона, а принимающая сторона в Российской Федерации по этому закону это, грубо говоря, 2 категории: первая – это хозяйка квартиры, где он её снимает, и второе – это работодатель, где он работает, и он мог его поставить по юридическому адресу своего предприятия. Хозяйка квартиры - это почти что неуловимое, это невозможно, чтобы в Москве за 7 рабочих дней: во-первых, он снял квартиру, и, во-вторых, чтобы хозяйка квартиры согласилась его поставить на миграционный учёт. Потому что, например, москвичи испорчены жилищным вопросом, боятся прописать и правильно делают, вер