«Ливийский фронт» России как цена сделки Владимира Путина в Египте

regionplus.az

Открытие «Исламским государством» (ИГ) «Ливийского фронта» стало ответом Египту на его участие в российско-саудовских «схемах» и отход от прежнего взаимодействия с США, нарушающего планы Запада на дестабилизацию Северной Африки. В тоже время, взяв на себя «заботу» о Египте, Россия рискует втянуться в борьбу против джихадистов по чужим планам.

Массовое убийство боевиками ИГ египетских коптов и последовавшее за этим 16 февраля нанесение авиаударов по позициям ливийских сторонников аль-Багдади означает непосредственное втягивание одной из ключевых стран арабского мира, Египта, в полномасштабное противостояние с джихадистами.

Примечательно, что произошло это сразу после завершения продуктивных переговоров в Каире между российским президентом Владимиром Путиным и его египетским коллегой Абдель Фаттахом ас-Сиси, в ходе которых стороны заключили целый ряд соглашений в энергетической (атомной) и оружейной сферах, реализация которых должна принести российскому бюджету миллиарды долларов.

Примечательно, что речь в данном случае шла исключительно о саудовских средствах: после свержения в Египте ставленника «братьев-мусульман» Мохаммеда Мурси именно Эр-Рияд «взял на буксир» находившийся в преддефолтном состоянии Каир.

Соответственно, изменился и египетский внешнеполитический вектор с умеренно-проамериканского на «сдержанно-антиамериканский». Соответственно, подписание столь продуктивных соглашений в разгар санкционной войны Запада против России являлось серьезным вызовом в первую очередь Вашингтону именно со стороны Эр-Рияда, стоящего за достигнутыми в Египте соглашениями.

Особый момент – придание Каиру с помощью Москвы пусть и «мирного», но все же ядерного статуса. По сути, это означает риск допуска ко вполне определенным технологиям Саудовской Аравии, которая в ответ на соответствующую иранскую программу также заявила о намерении создать собственную атомную отрасль. Опять-таки, площадкой для этого может стать именно Египет.

И, наконец, разведслужбы США не могли не знать о состоявшихся за египетской «ширмой» продуктивных консультациях Владимира Путина с Эр-Риядом, которая реально может скрывать широкий комплекс договоренностей о сотрудничестве по преодолению нефтяного кризиса.

Однако дальнейшее вовлечение Египта в боевые операции против исламских радикалов способно «внести интригу» в дальнейшее развитие отношений в «треугольнике» Россия-Египет-Саудовская Аравия.

Массовая казнь египетских христиан-рыбаков боевиками ИГ привела к вовлечению Каира в продолжительное противостояние с джихадистами с неясной перспективой его исхода.

Учитывая тот факт, что ас-Сиси уже приходится вести напряженную борьбу с переменным успехом на Синайском полуострове, появление новой «болевой» точки ставит Египет в сложное положение, тем более, что исламисты ранее бросили ему очень серьезный вызов и на «внутреннем» фронте.

Оказавшись в условиях этого «двойного» вызова, Каир (а вместе с ним и Эр-Рияд, равно как и Москва) серьезно рискуют в разыгрываемой ими антиамериканской партии, поскольку авиаудары, неспособные без непосредственного сухопутного вмешательства привести к снижению опасности со стороны ИГ, ставят вопрос о полномасштабном вовлечении Египта в ливийские дела.

Одновременно это ставит перед трудным выбором не только главную союзницу ас-Сиси, Саудовскую Аравию, но и Россию. Пойдя на заметное сближение с Каиром, Москва уже, кажется, не может бросить его на произвол судьбы. Тем более, что Запад усиленно склоняет Каир к участию в борьбе против ИГ по своим схемам.

Так, Франция пыталась уговорить Египет «принять ответственность» над восточной частью Ливии, к чему ас-Сиси был готов с оговоркой, что Алжир примет гарантии безопасности на западе этой страны при полноценной французской воздушной поддержке.

Однако, невзирая на давление со стороны Парижа, алжирское руководство наотрез отказалось участвовать в «хождении по ливийской трясине», как охарактеризовал соответствующий план министра обороны Франции Жан-Ив Ле Дриана один из ключевых представителей руководства Алжира генерал Ахмед Гаид Салах.

И подобная реакция, равно как открытое «сепаратное» вмешательство Египта фактически сводят на нет данную стратегию. Ас-Сиси также прекрасно понимает, что самостоятельно, даже с французской помощью, он будет не в состоянии контролировать огромную по площади Ливию. Тем более, что уровень опасности, исходящий от джихадистов, реально оказался гораздо выше, чем его оценивали представители американских спецслужб, предполагавшие, что силы ИГ в Ливии не превышают 200 человек и что они сосредоточены лишь в одном печально известном «эмирате» Дерна на востоке страны.

Подобный просчет наглядно продемонстрировало неожиданное взятие боевиками ИГ города Сирта, находящегося почти в центре Ливии. Символично, что это место рождения и гибели свергнутого в 2011 г. Муаммара Каддафи. В любом случае, этот успех радикалов вызвал угрозу расширения их контроля и на остальную часть страны.

В любом случае, дальнейшая дестабилизация региона способна заставить ас-Сиси если не полностью забыть о планах на дальнейшее развитие сотрудничества с Россией, то заметно скорректировать их и притормозить.

С другой стороны, приняв даже косвенное участие в озвученных постпредом России при ООН Виталием Чуркиным схемах поддержки Египта (например, участие в блокаде ливийского побережья), Россия серьезно рискует ввязаться в более заметное противостояние с ИГ. То есть, включиться в чуждую ей игру путем участия в западном или саудовском проекте ведения войны против джихадистов со всеми вытекающими из этого последствиями.

«Ливийский фронт» России как цена сделки Владимира Путина в Египте

Картина дня

Наши публикации