Запрос общества на стабильность в России сменился запросом на перемены, - заявил генеральный директор Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) Валерий Федоров в своем выступлении на всероссийском молодежном форуме «Территория смыслов на Клязьме».
Такие форумы проводятся, как известно, по инициативе сверху и предназначены для озвучивания программных установок, спускаемых опять же сверху, а также для зондирования настроений молодежи (хотяэффективность их явно невысока, что доказывают недавние молодежные протесты, которые прошли в десятках российских городов).
По словам Федорова, требование перемен обычно усиливается после завершения экономического кризиса. Причем для этого периода характерен, как он сказал, «рост революционных настроений»:
«Поскольку экономический кризис закончился, но не наступил широкомасштабный экономический подъем, в России наблюдается новая фаза – неуверенность в завтрашнем дне».
Такая фаза, по мнению главы ВЦИОМ, является «опасной», так как, по его мнению, «революционные настроения появляются не в ситуации кризиса, а когда кризис закончился и становится лучше».
«В этой ситуации люди перестают терпеть и начинают требовать. И в этой ситуации появляется запрос на перемены», - заявил он, отметив, что «сегодня запрос на стабильность уходит на периферию».
Валерий Федоров считает, что сегодня политическая борьба в России «идет за то, чей образ перемен возобладает»:
«Вот эта борьба за будущее сейчас разворачивается и скоро она перейдет в заключительную фазу, потому что через полгода у нас выборы президента РФ».
Что касается высказанного Федоровым заявления, что «экономический кризис закончился и становится лучше», то это, конечно, программная установка, спущенная сверху, и обсуждать ее смысла нет. Любой грамотный человек понимает, что даже если бы российские начальник и предпринимали гигантские усилия по купированию кризисных тенденций в российской экономике, новые санкции, введенные США, надолго лишают Россию шансов на выход из кризиса. А тезис о том, что «революционные настроения появляются не в ситуации кризиса, а когда кризис закончился и становится лучше», не просто сомнителен, но и антинаучен.
Поэтому имеет смысл обсуждать лишь признание близким к Кремлю социологом того факта, что в России начался рост не просто протестных, а революционных настроений.
Впервые определение революционной ситуации было сформулировано В.И. Лениным в работе «Маевка революционного пролетариата» в 1913 году: «Для революции недостаточно того, чтобы низы не хотели жить, как прежде. Для неё требуется ещё, чтобы верхи не могли хозяйничать и управлять, как прежде».
То, что нынешние российские верхи уже не могут «хозяйничать и управлять, как прежде», когда были высокие цены на нефть и не было антироссийских санкций, более чем очевидно.
И вот, наконец, на российском Олимпе признали, что в стране появились «революционные настроения». Через все выступление Федорова на молодежном форуме красной нитью проходит невысказанный, но читаемый, как говорится, между строк, тезис, что «желание перемен» услышано властью, которая эти перемены непременно осуществит.
На самом деле верхи просто не уверены, что смогут без проблем «дотянуть» до мартовских выборов 2018 года, ничего не меняя. Известный российский социолог Борис Кагарлицкий считает, что протестная активность ушла из Москвы в регионы и что осенью в России может взорваться «уральская бомба».
Анализируя скандал вокруг недопущения популярного в народе мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана на выборы губернатора Свердловской области Кагарлицкий пишет:
«…Создается почва для масштабного политического конфликта и массовых протестов. А поскольку одним Екатеринбургом фальсификации на местах не ограничатся, то и конфликт сразу же выйдет за пределы региона, более напоминая ситуацию думских выборов 2011 года… Значение Екатеринбурга в том, что будучи городом формально провинциальным, он по многим социально-культурным параметрам весьма близок к столицам. Тем самым разворачивающиеся тут конфликты становятся понятными и близкими людям, проживающим в самых разных частях России. В отличие от 2011-12 годов, когда Москва, став эпицентром политического противостояния изолировала себя от остальной России, сейчас протест начинается в регионах, вызывая резонанс в столице, и без того не особо лояльной».
Борис Кагарлицкий, как и Валерий Федоров, говорит о «новой фазе» социальной ситуации в России, также имея в виду перерастание протестных настроений в революционные, но сомневается, «хватит ли у нынешних правителей запаса прочности для того, чтобы дотянуть до президентских выборов». Сомневается в этом и социолог Федоров, иначе ни о каких «революционных настроениях» на молодежном форуме, организованных Кремлем, он бы даже не заикался.
К слову сказать, большинство российских социологических центров занимаются вовсе не исследованием общественного мнения, а его формированием. Закрытые социологические опросы, которые отражают реальные настроения в обществе, делаются по заказу крупных корпораций и силовых структур, и практически никогда не публикуются. Но, видимо, ситуация в обществе накалилась до такой степени, что делать вид, что «все хорошо, прекрасная маркиза», больше невозможно.
«Неуверенность в завтрашнем дне» просочилась снизу вверх, от социальных низов до интеллектуальной элиты и даже проникла за кремлевские стены. Поскольку долгосрочное стратегирование у российских начальников не в чести, проблемы решаются традиционно — по мере их поступления. В такой ситуации для власти политический анализ и прогнозирование просто невозможны. А политическая близорукость вкупе с управленческой беспомощностью означает, что могут сбыться, к великому сожалению, мрачные прогнозы независимых экспертов.
Остается надеяться, что озвученный Валерием Федоровым «между строк» тезис, о том, что «желание перемен» услышано властью, хотя бы отчасти отражает реальное состояние дел.
Владимир Прохватилов, президент Академии реальной политики (Realpolitik), эксперт Академии военных наук
Больше новостей и ближе к сути? Заходите на ленту в Телеграм!
Добавляйте CСб в свои источники ЯНДЕКС.НОВОСТИ.