За кулисами футбольного спектакля: банкротство российской оборонки

В то время как футбольные фанаты срывают голос, торжествуя победы и оплакивая поражения нашей сборной, в российской экономике продолжаются тихие, но системные процессы, которые не оставляют надежд на заявленный российскими начальниками экономический прорыв. Индикатором таких негативных трендов может служить помимо прочего российская оборонка.

Так, тихо и даже смиренно обанкротилось уникальное оборонное предприятие «Мотовилихинские заводы» (МЗ). Уникальность его в том, что это единственное в стране производство артиллерийских систем полного цикла. МЗ – разработчик и единственный в РФ производитель боевых и транспортно-заряжающих машин для РСЗО «Град», «Смерч» и их модифицированных версий «Торнадо-М» и «Торнадо-Г». Производятся здесь также артиллерия и минометы разных типов, и нефтепромысловое оборудование.

Старейшее в России оборонное предприятие после распада СССР не раз меняло собственников. На одного из бывших акционеров предприятия в 2013 году было даже заведено уголовное дело по факту мошенничества, нанесшего ущерб в 1,2 млрд руб.

В 2011 году крупный пакет акций МЗ приобрел Уралвагонзавод, собственником которого сейчас является Ростех. В августе 2017 года МЗ вошли в процедуру банкротства.

На сегодняшний день, несмотря на принятую Госпрограмму вооружений на 20 трлн руб., уникальное предприятие должно своим партнерам около 14 млрд руб., почти 800 сотрудников уволено.

Замечу, что первые оборонные заводы на берегу Пермской речки Большая Мотовилиха были заложены в начале 18-го века знаменитым российским историком и государственным деятелем Василием Татищевым. В конце 19-го века эти предприятия объединили в Пермский пушечный завод, который после революции был национализирован, и в 1957 году стал называться Пермским машиностроительным заводом.

Загрузка...

При царском режиме собственники пермских пушечных заводов менялись, но сами заводы работали успешно и с прибылью. При советской власти система единого государственного планирования, низкие цены на сырье, энергоносители и доступные транспортные тарифы дали возможность создать на уникальном предприятии мощную социальную сферу, которая стала разрушаться и распродаваться после приватизации в 1993 году, а теперь, после банкротства МЗ, исчезнет совсем.

Банкротство «Мотовилихинских заводов» является логическим продолжением фактического банкротства Уралвагонзавода, который не смог выжить в условиях слишком дорогих российских кредитов и непрерывно повышающихся тарифов на транспорт, электроэнергию, нефтетегаз и коммунальные издержки.

Точно в таких же непрерывного ухудшающихся условиях хозяйствования находится весь российский реальный сектор экономики.

Но российская оборонка не имеет возможности свободно экспортировать свою продукцию, как это делают, к примеру, российские аграрные корпорации-латифундии, зарабатывающие валюту, вывозя за рубеж рекордные урожаи зерна. Или как пищевая промышленность, экономящая на производственных издержках за счет применения дешевого пальмового масла, а в конечном итоге просто повышая цены на продукты питания. Или как те же короли нефтегаза, решившие поднять внутренние цены на бензин и дизтопливо на уровень мировых.

Главная причина неуспешности российских промышленников всех без исключения отраслей народного хозяйства, - чисто бухгалтерский, фискальный подход правительства к экономике при полном отсутствии даже намеков на системные изменения и реформы.

Если ограничиться только оборонной отраслью, то можно вспомнить, как оживленно обсуждалось предложение Алексея Кудрина сократить оборонные расходы и направить высвободившиеся средства в социальную сферу. Но это ведь никакая не реформа, а просто перекладывание денег из одного государственного кармана в другой.

Эту дискуссию сменила другая, - уже в рамках Минобороны, о том, сколько денег нужно отдать на флот, сколько на сухопутные войска, авиацию и стратегические силы. В итоге изъяли из флотского «кармана» довольно приличные суммы.
Поскольку перекладывание средств из одного кармана в другой никаких реальных проблем не решает, в оборонном секторе повсеместно распродаются так называемые непрофильные активы, то есть та же социалка, сокращается персонал, в первую очередь опытные возрастные работники, на место которых приходит поколение ЕГЭ.

Не исключено, впрочем, что заявленного масштабного сокращения оборонных расходов в реальности не происходит, так как многие статьи таких расходов могут быть скрыты в секретной части российского бюджета. А что касается распродажи непрофильных активов, то они, как представляется, могут служить просто средством первоначально накопления для топ-менеджеров ВПК.

Реальная ситуация в постсоветской РФ такова, что армию и ВПК советского или почти советского масштаба страна может содержать и финансировать только при советских, то есть низких внутренних ценах на сырье и энергоносители, на транспорт и коммуналку. Чего, само собой, не может быть от слова совсем. В нынешних условиях российская оборонка, и в первую очередь ее флагман Ростех, никогда не смогут достичь даже нулевого дебетного сальдо и будут держаться на плаву за счет бюджетной подкормки.

Замечу, что сейчас банкротятся не только «Мотовилихинские заводы», но и Курганмашзавод, единственный российский производитель боевых машин пехоты (БМП), а также Владивостокский «Радиоприбор», производящий электронику для военно-морского флота. Имущество всех этих предприятий сейчас ускоренно распродается. Но, как говорится, снявши голову, по волосам не плачут.

Такие тенденции в той или иной степени присущи всей российской экономике. Каким образом системная деградация российского народнохозяйственного комплекса сочетается с заявленным российскими начальниками экономическим прорывом, науке неизвестно.

Владимир Прохватилов, Президент Академии реальной политики, эксперт академии военных наук