Нужны ли России новые военные базы за рубежом?

Россия намерена создать постоянную базу ВМФ в сирийском Тартусе. По словам члена комитета Совета Федерации по международным делам Игоря Морозова, создание постоянной базы ВМФ приведет к усилению военного потенциала России не только в Сирии, но и на всем Ближнем Востоке и в средиземноморском регионе.

Полноценной военно-морской базы в Средиземноморье ни у Советского Союза, ни у нынешней Российской Федерации никогда не было.

Пункт материально-технического обеспечения ВМФ в Тартусе появился у СССР в 1971 году. Изначально он был создан для обеспечения действующей в Средиземном море 5‑й оперативной эскадры (5-й ОПЭСК) - снабжения топливом, водой, расходными материалами и для межпоходового ремонта. Плавучие мастерские Черноморского флота посменно «дежурили» в Тартусе.

Военное командование СССР собиралось построить на сирийском побережье между Латакией и Тартусом большую военно-морскую базу, но до распада СССР осуществить эти планы не успело.

Почему «между Латакией и Тартусом», а не в Латакии и Тартусе? Потому что Латакия расположена слишком близко к Турции, при всех плюсах Тартуса у него не самая лучшая гидрология. Бассейн и входной фарватер Тартуса очень сильно заносит илом, их надо постоянно чистить

Портовые бассейны Тартуса имеют не особо большие глубины. При работе корабельных винтов в акватории порта на поверхность воды со дна часто выбрасывается глина в больших количествах. Еще менее глубоководен входной фарватер Тартуса.

Чтобы суда «сирийского экспресса» могли заходить в порт, сюда пришлось направить специальное судно Черноморского флота КИЛ-158, которое очистило входной фарватер.

Справка:

Восточный (Левантинский) бассейн Средиземного моря заполнен осадочными толщами, в том числе мощными продуктами речных выносов, особенно Нила.

Циркуляция вод в Средиземном море имеет главным образом ветровую природу. Она представлена основным, почти зональным Канарским течением, переносящим воды преимущественно атлантического происхождения вдоль Африки, от Гибралтарского пролива до берегов Ливана, и системой циклонических круговоротов в обособленных морях и бассейнах слева от этого течения. Толща вод до глубин 750—1000 м охвачена однонаправленным по глубине переносом вод, за исключением Левантинского промежуточного противотечения, переносящего левантинские воды от острова Мальта до Гибралтарского пролива вдоль Африки.

Появились сообщения также о намерении Минобороны РФ восстановить базу в Сиди Баррани в Египте, которую военно-морской флот СССР использовал в качестве опорной до 1972 года. Причем российское военное руководство якобы предполагает на этот раз сделать здесь военно-воздушную базу.

Справка:

Сиди-Баррани - город на северо-западе Египта, вблизи Средиземного моря. Расположен в мухафазе (губернаторстве) Матрух, марказе (административном округе) Баррани, в 95 километрах от границы с Ливией и в 240 километрах от Тобрука.

По своему происхождению Сиди-Баррани — бедуинская деревня, ещё в 1996 году здесь жило 5307 человек.

Сиди-Баррани известен как крайняя точка продвижения итальянских войск в ходе их первого вторжения в Египет в сентябре 1940 года. Итальянская 10-я армия построила ряд фортов в окрестностях Сиди-Баррани.

В Сиди-Баррани была советская военно-морская база, и до 1972 года советский флот использовал её для наблюдения за боевыми кораблями США.

По некоторым данным российская транспортная авиация уже перебрасывает в Сиди Баррани оборудование.

Таким образом, если планам российских военных ничто не помешает, то у них появятся в дополнение к авиабазе в Хмеймим в Сирии еще военно-морская база в Тартусе и авиабаза в Египте.

Сиди Баррани расположен неподалеку от Ливии, где джихадисты намерены создать свой новый шверпункт (укрепрайон) и отсюда грозить наступлением на североафриканском направлении, в частности на Египет. Поэтому интерес египетских военных к присутствию российских ВКС на угрожаемом ТВД понятен.

А какой интерес России в увековечивании своего присутствия в регионе, где не предвидится конца религиозно-этническим войнам, где переплетаются (и сталкиваются) интересы местных джихадистов и националистов с проектами крупнейших мировых транснациональных корпораций?

Перефразируя героя кинокомедии «Полосатый рейс» - какая от этих баз польза, кроме вреда (урона для госбюджета)?

Ответ очевиден: купирование по мере возможностей любых конкурирующих с российскими замыслов и проектов по прокладке стратегических сырьевых трубопроводов из Персидского залива в Европу. Число таких конкурентов весьма велико.

Справка:

Нефтегазоносный бассейн Персидского залива — нефтегазоносный бассейн, расположенный на территории Катара, Бахрейна, Саудовской Аравии, Кувейта, Ирака, Ирана, Омана, Объединенных Арабских Эмиратов, частично Турции и Сирии.

Площадь нефтегазового бассейна — 1,43 млн км². Первое нефтяное месторождение (Месджеде-Солейман) открыто в 1908, газовое (Парс) — в 1965. В пределах Персидского залива выявлено около 300 нефтяных и газовых месторождений, из которых 13 с запасами нефти от 1 до 10 млрд т и 40 с запасами нефти от 100 млн до 1 млрд т.

Значительная часть нефтегазоносного бассейна Персидского залива находится на Аравийском полуострове, далее он распространяется на северо-восток в Персидский залив и на юго-западный склон горной цепи Загрос. Этот бассейн располагается на территории Ирана, Ирака, Сирии, Турции, Иордании, Саудовской Аравии, Кувейта, Катара, Бахрейна, Объединенных Арабских Эмиратов, Омана.

Крупнейшие месторождения нефти на суше — это Аль-Гавар (Саудовская Аравия), на море — Сафания-Хафджи (Саудовская Аравия).

Крупнейшие месторождения газа на суше — это Аль-Гавар (Саудовская Аравия), на море — Северный Купол/Южный Парс (Катар, Иран).

Авиабаза в Сиди Баррани вдобавок дает возможность отбрасывать военную «тень» на стратегический Суэцкий канал, через который следуют танкеры с теми же углеводородами.

Одним словом, замысел российских военных понятен. Но все дело в том, что возможности российских вооруженных сил на сегодняшний день весьма ограничены и не могут сравниться с потенциалом тех же стран НАТО, военные базы которых в регионе присутствуют в изобилии. Понятно, что гипотетические боевые действия российских вооруженных сил, в первую очередь ВКС, будут вестись не против НАТО, а против все тех же джихадистов всевозможных мастей. Но даже сейчас в подразделениях ИГИЛ (запрещена в РФ) и их союзников, не считая пресловутой умеренной оппозиции насчитывается несколько сот тысяч боевиков. Истребить их или принудить к покорности силами небольшого сухопутного контингента и нескольких десятков самолетов на базах Хмеймим и Сиди Баррани невозможно, и война в Сирии уже это доказала.

Значит, вставая «твердой ногой» на постоянной основе в этом регионе, Россия обеспечивает свое перманентное участие в нескончаемой войне за стратегические ресурсы и маршруты, в которой шансов на близкую победу нет и не предвидится. Это будет война на истощение. Впрочем, она уже началась.

В такой войне имеет значение не только финансовые возможности. В конце концов чисто теоретически можно ввести законы военного времени. Реальный военный потенциал любой страны определяется возможностью ее оборонной промышленности обеспечивать воспроизводство вооружений и военной техники и их материально-техническое снабжение в течение всего периода боевых действий. По единодушному мнению практически всех военных экспертов, война на Ближнем Востоке и в Северной Африке затянется на два-три десятилетия.

Даже переход на мобилизационную экономику (все для фронта, все для победы) не поможет нашему ВПК, износ основных фондов которого, отсутствие мощностей и нехватка квалифицированных рабочих и инженерных кадров позволяет с большим трудом обеспечить в течение непродолжительного времени участие лишь в локальном конфликте.

Кроме того, участие российских вооруженных сил в течение длительного времени в военных конфликтах на Ближнем Востоке и Северной Африке может быть оправдано лишь при наличии хорошо продуманного стратегического замысла, который учитывает интересы не только внутренних лоббистов (нефтегаз и ВПК), но и зарубежных союзников. Очевидно, и не нуждается в доказательствах, что у нас проблемы как с наличием вменяемой долгосрочной стратегии, так и с союзниками.

Появление военных баз в Сирии и Египте - это демонстрация проекции силы, что в принципе может привлечь как партнеров, так и союзников. Но вот со стратегическим мышлением дело обстоит сложней. Наращивание военных мускулов не делает «мозг армии» более умным. И в конечном итоге это и есть главная проблема российского военного присутствия в любом регионе мира.

Автор: Владимир Прохватилов, президент Фонда реальной политики (Realpolitik), эксперт Академии военных наук

Больше новостей и ближе к сути? Заходите на ленту в Телеграм!

Добавляйте CСб в свои источники ЯНДЕКС.НОВОСТИ.