Фото: Globallookpress.com/Konstantin Kokoshkin

На прошлой неделе в столице в рамках V Общероссийского гражданского форума в ходе дискуссии «Будущее экономики страны: роль агломераций» состоялась дискуссия мэра Москвы Сергея Собянина с председателем совета Центра стратегических разработок Алексеем Кудриным.

Алексей Кудрин обозначил мейнстрим дискуссии, сказав, что во всем мире растет роль крупных городов и агломераций, так как именно они будут давать наиболее высокий темп прироста ВВП в ближайшие десятилетия. Кудрин спрогнозировал, что, кроме Московской агломерации, могут сформироваться агломерация на Урале («Екатеринбург — Челябинск — Пермь»), в Сибири («Новосибирск —Томск — Барнаул»), а также вокруг Казани.

В своем ответном слове Собянин произнес фразу, которая стала предметом резонансного обсуждения:

«В сельской местности проживает сейчас 15 миллионов «лишних» человек, чье проживание на селе не требуется для обеспечения производства нужного количества сельскохозяйственной продукции… Что мы начинаем делать? Спасать сельскую местность, спасать небольшие города и тем самым идем против мирового тренда, который предполагает изменение структуры населения и ее концентрацию в мегаполисах».

Обсуждения этих тезисов не получилось, так как дискутанты перешли от разговора о мировых трендах к обсуждению темы «Москва и регионы».

- Я буду защищать другие регионы России, потому что я вижу ограничения, которые стоят на пути развития городов и регионов. Часто люди, живущие далеко от Москвы, например за Уралом, не чувствуют, что живут в современном мире. В Хабаровске, во Владивостоке должны возникнуть возможности, чтобы люди сравнивали себя с Кореей и Китаем, - обозначил свое кредо Кудрин.

Он сказал, что в России очень распространены конфликты «мэр — губернатор», которые обычно заканчиваются победой губернатора, так как в городах вводятся должности сити-менеджеры, что прекращает не только политическую конкуренцию, но даже нормальный диалог. В итоге губернаторы не дают муниципалиту развиваться самостоятельно и встраивают его в свою вертикаль власти.

Сергей Собянин, однако, не увидел никаких проблем в ограничении политической конкуренции, так как «излишние полномочия муниципалитетов» приводят к «торможению управленческого процесса».

«Россия — скорее унитарное государство, чем федеративное», — сказал мэр Москвы и, вспомнив, что, когда в Тюмени убрали прямые выборы мэра и стали назначать сити-менеджера, это привело к тому, что «за несколько лет город изменился к лучшему».

«Я за то, чтобы муниципалитет имел полномочия, но это не должно нарушать управленческий процесс региона, города», — обозначил свою позицию Собянин.

Видимо, исходя именно из этой управленческой максимы, он провел в Москве «тихие» муниципальные выборы, основным концептом которых была ставка на голоса избирателей, которые в силу своего социального статуса (учителя, врачи, пенсионеры, чиновники) зависят от мэрии, а остальное население города держали в неведении и на избирательные участки не приглашали. Муниципальные выборы в столице, как известно, дали рекордный результат единороссам при столь же немыслимо низкой в прошлом явке.

В ответ на реплику Алексея Кудрина о разрыве в бюджетном обеспечении Москвы и регионов столичный градоначальник ответил, что причина этого в административных границах, которые остались со сталинских времен, потому что, «если брать по федеральным округам, то бюджетная обеспеченность будет примерно одинаковой». По его словам, вся проблема в том, что одни регионы более населены, а другие — менее. По его мнению, в каждом регионе «должны быть форпосты с мощными городами, а не с населением, размазанным по всей доске», и что в тех регионах, где в целом население превышает несколько миллионов человек, обязательно появляется город-миллионник. А где населения мало, больших городов не возникает.

Эти слова Собянина, как представляется, можно трактовать так, что богатые становятся богаче, бедные – беднее, и это нормально. Мне кажется, что это настоящий социал-дарвинизм, который неизбежно возникает там, где господствует только управленческая вертикаль, а местная выборная власть лишена реальных полномочий.

Алексей Кудрин слегка откорректировал высказывание Собянина, заметив, что «мы подошли к черте, когда надо провести мини-революцию в части децентрализации. Надо передать ряд полномочий от центра регионам в каких-то реальных вещах, например по строительству, медицине, образованию».

Когда же дискуссия дошла до бюджетного процесса, Алексей Кудрин сказал, что, по его мнению, «сейчас в этом вопросе достигнут некий консенсус: год назад у богатых регионов забрали один процент налога на прибыль и раздали бедным». Но, как он выразился, «усиливать это не надо».

Следующая цитата Собянина заслуживает быть приведенной полностью:

«Пятнадцать процентов населения не могут найти себе работу в малых городах - это 30 миллионов. Сделайте из 30 миллионов три Москвы, и ВВП нашей страны вырос бы на 40 процентов. Надо сконцентрировать это население в крупных городах, а не пытаться их всеми силами удержать... Все регионы получают из федерального бюджета трансфертов на сумму в 1,5 трлн рублей. Москва только налогами отдает в федеральный бюджет около триллиона. Мы нарастили налоги за счет роста экономики Москвы и теперь уже две трети всех поступлений в регионы России из федерального бюджета - это деньги из Москвы».

Эти постулаты, озвученные столичным градоначальником, убедительно, причем на уровне дважды два, опроверг председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупновна примере сибирского миллионника Омска:

«Бюджетная обеспеченность Омска на одного жителя в 13 раз меньше, чем в Москве. Это значит, что, даже если представить, что в Москве в 2,5 раза производительность труда выше, чем в среднем по стране, то получается, что Москва живет не по средствам в семь раз. А если сопоставлять бюджетную обеспеченность бедных сел на одного жителя, то, даже если на селе в 10 раз меньше производительность труда, то в Москве это отношение не 1 к 13, как в Омске, а 1 к 100. Поэтому все эти подсчеты про производительность труда не отражают никакой реальности. Это фикция, сказка или, как любит Сергей Семенович в последнее время высказываться, «фейк». Это фейковые цифры про производительность труда, которые ничего не отражают, кроме желания совершенно непропорциональное распределение средств в пользу Москвы выдавать за драйвер развития. Реально же Москва – это в чистом виде паразит на теле и сел, и малых городов, и остальных мегаполисов России. В этом смысле все фантазии успешного мэра в одну минуту могут закончиться, если мы перенесем столицу из Москвы, уберем оттуда крупные корпорации, а в соседних с Москвой областях понастроим промышленность, и завтра вдруг окажется, что Москва – большой депрессивный город. Это абсолютно искусственное процветание, более того, паразитарное. Оно опустынивает и обезлюживает страну».

Можно оспорить собянинские тезисы еще более простым путем. Объем отгруженной продукции за 2015 год (когда кризис и негативное действие санкций еще не сильно затронули российскую экономику), произведенной на московских предприятиях обрабатывающей промышленности, составил 3,7 трлн рублей в год, что составляет 13 процентов от общего объема по РФ.

Таким образом, превышение московской производительности труда над провинциальной достигается не в промышленном секторе, а в иных сферах экономики. Вряд ли кто поверит, что московские водители маршруток и автобусов водят свои общественные «колесницы» в несколько раз ловчее, чем в российской глубинке, а столичные врачи осматривают за один прием в несколько раз больше пациентов, чем деревенские.

А вот в том, что московское процветание уже два с лишним десятилетия обеспечивается сверхконцентрацией финансового капитала в столице, сомневаться не приходится.

Что касается 15 миллионов лишних людей, то, «если в Москве будут убраны искусственные условия процветания в виде счетов корпораций, распределения бюджета, околобюджетных «фирмочек», то как раз «лишними» будут 15 миллионов в московском регионе, который охватывает Москву и соседние области, где проживают 35 млн человек».

Подводя итог дискуссии Кудрина и Собянина, можно сказать, что они оба высказались за агломеризацию России. Должен сказать, что эта стратегия рождена не вчера. Впервые я услышал ее концентрированное изложение в самом начале 90-х годов от Петра Мостового, с которым мы располагались в одном кабинете Комитета по экономической реформе Верховного Совета России. Мостовой был одним из основных архитекторов той геоэкономической реформы, которая сделала российский народнохозяйственный комплекс «экономикой трубы».

- Города нам будут помогать, а села – мешать! – так объяснил мне грядущую геоэкономическую проблематику Петр Петрович, который в те времена был секретарем союза российских городов.

Экономика «трубы» - это весьма примитивная по сравнению с экономикой постиндустриального общества система, основными элементами которой являются сырьевые месторождения, транспортная и трубопроводная инфраструктура для экспортирования углеводородов, металлопроката и леса-кругляка. Города-мегаполисы и возникающие вокруг них гигантские агломерации являются операционными центрами этой системы, если употребить военно-стратегическую терминологию.

Транспортная инфраструктура экономики трубы минимизирована. Железнодорожные магистрали, перевозящие пассажиров, нацелены на обслуживание премиум-сегмента. Отсюда тенденция к сооружению сверхскоростных магистралей с заоблачными для большинства населения тарифами. Низкобюджетные пассажирские перевозки на дальние расстояния деградируют, так как внутренняя миграция на дальние расстояния экономике «трубы» не нужна. Ей нужны только сырьевые грузопотоки по железным и автодорогам. Даже военные перевозки воспринимаются и реализуются с большим трудом, в режиме ручного управления. Не по этой ли причине Владимир Путин произвел крайне критический «разбор полетов» по итогам масштабных военных учений «Запад-2017», в ходе которого было обращено внимание на проблемы с транспортными коммуникациями?

Резюмируя, дискуссия Кудрина и Собянина, на мой взгляд, была не столько спором, сколько напоминала античный жанр диатрибы, когда выступающий оратор сам задает вопросы, и сам же на них отвечает. Разве что Алексей Леонидович сделал небольшой реверанс (церемониальный поклон) в сторону региональных элит, причем жестко ограничив глубину поклона («усиливать это не надо»).

Они оба выступают за дальнейшую сверхцентрализацию управления страной, отбрасывающую нашу страну к временам даже не крепостничества (поскольку закреплять провинциальное население на местах они не собираются), а раннего феодализма, когда вокруг городов-крепостей, где держал флаг региональный барон-феодал, кучковались поселения мелких вассалов, а заросшие лесами межгородские пространства были ничейной территорией, где бродили банды разбойников.

Так сегодня обстоят дела, скажем в ЮАР, где безопасность во время чемпионата мира по футболу 2010 года была обеспечена лишь в усиленно охраняемых зонах, а на остальных территориях грабили не только аборигенов, но и туристов. То же самое творится в Бразилии и Мексике.

Если Дональду Трампу не удастся реанимировать умершую промышленность «Ржавого пояса» США, то население этого некогда процветающего промышленного региона, скорее всего, пойдет по стопам Бонни и Клайда, Джона Диллинджера и Джесси Джеймса.

Да, это мировой тренд, но нужно ли ему подражать или, как минимум принимать его как неизбежность, как, извините за выражение, фатум?

Несмотря на всю свою эксцентричность, Президент США ставит перед собой задачу возрождения целых регионов и отраслей промышленности, не склоняя голову ни перед какими якобы фатальными мировыми трендами.

Китайские руководители, так те вообще планируют перекроить лицо планеты, предлагаю миру свою собственную стратегию освоения глобальных пространств.

Стратегия нынешних российских начальников, ряд положений которой было озвучено на рецензируемой дискуссии, в сущности сбрасывает с парохода истории российские села и малые города, по соседству с которыми нет и не предвидится агломераций-гигантов.

В истории человечества были периоды, когда вымирали «грады и веси». Такое происходило в двух случаях – после разрушительных набегов врагов и в результате изменения маршрутов торговых путей.

Главное бедствие современной РФ – разрушительное управление центра, который покорно встроился в мировые деградационные тренды и год от года снижает масштаб социальной и региональной политики.

В долгосрочной перспективе такая тенденция рано или поздно переведет в число «лишних» не только села и малые города России, но и региональные агломерации, которым придется переориентироваться на приграничное сотрудничество с соседними государствами, что даст мощный толчок к реальному, а не вымышленному сепаратизму.

Единственный выход из развивающегося деградационного тренда – реальное самоуправление регионов и входящих в них муниципалитетов, то есть нормальный федерализм. Но это в корне противоречит идее сверхцентрализации управления страной, которую поддерживают и Кудрин и Собянин, расходясь лишь в несущественных мелочах.

По сути, Собянин и Кудрин подвели концептуальную базу под дальнейшее развитие «экономики трубы».

То, что этот путь ведет в тупик, на мой взгляд, станет ясно уже в недалеком будущем.

Владимир Прохватилов, президент Академии реальной политики (Realpolitik), эксперт Академии военных наук

Обсудить статью и высказать свое мнение по затронутой автором теме можно на страничке издания "Суть событий" в ФБ

Больше новостей и ближе к сути? Заходите на ленту в Телеграм!

Добавляйте CСб в свои источники ЯНДЕКС.НОВОСТИ.