(Продолжение. Начало здесь)

Глава 78

Разин помолчал минуту и сказал:

- Прошлый раз, когда мы разговаривали в твоем кабинете в Ясенево, ты сказал, что Ткачук, мой бывший связник, жив и невредим. Он якобы выполняет задание в Турции. И семья его там. Это так? Только не вздумай врать.

- Его убили в прошлом году в Бостоне. У нас была информация, непроверенная, что Ткачук вступил с тобой в сговор. Вы вдвоем хотите удрать, прихватив с собой кое-какие побрякушки и деньги, которые хранились на сейфовой квартире, в Бруклине. Ткачук, якобы уже заказал билеты в Аргентину. Надо было что-то делать... Мне очень жаль, это была ошибка. Человеку, который слил ложную информацию, срочно были нужны деньги. А я всегда верю плохим новостям и редко верю хорошим. Я усомнился в твоей честности. Это ведь и есть наша профессия – никому не доверять. Ты меня понимаешь…

- Как это произошло с Ткачуком? Рассказывай...

- Там на месте, среди нелегальной резидентуры нашли людей, которые все обтяпали. Я их имена и псевдонимы не знаю.

- Поподробнее.

- Все подробности тебе, наверное, рассказал Платт. Ну, когда был жив. Наши люди встретили Ткачука в Нью-Йорке, накачали водкой и наркотой, перевезли в Бостон, в дом Платта. Поговорили с ним и кончили. Ткачук толком ничего не знал. И не собирался бежать в Мексику или в Аргентину, но было уже поздно отступать. Правда, мне очень жаль. Кстати, его жена и ребенок живы, они переехали в другой город. Им помогли деньгами.

- Кто приказал убить Татьяну?

- Господи… Я же сказал, что случилась ошибка. С горы покатился брошенный снежок, который быстро превратился в огромный ком. В итоге все кончилось большой лавиной… Сначала пришла информация по тебе и Ткачуку. Мы подумали так: если ты надумал бежать, то и для Татьяны, возможно, тоже подготовил какой-то вариант побега. Это была лишь версия, предположение. Татьяну мы и раньше опекали. Но тогда, перед Новым годом, мы с Деевым решили так. Ты будешь себя хорошо вести, если узнаешь, что Татьяна у нас. Ее смерть была глупой, случайной. Из-за какого-то уголовника, которому захотелось…

- Вы могли ее спасти. Татьяну двое суток держали в лесничестве, в подвале. Ни Греков, ни Крапивин не знали, что с ней дальше делать. Они не могли решить ее судьбу без вашей команды. Греков позвонил в Москву, тебе позвонил. Дело было перед самыми праздниками. Ты ответил, что надо подождать. И что было дальше?

- Принимать решение в одиночку я не хотел. Доложил Дееву. Он только плечами пожал, - и все. Она знала Грекова, как облупленного, и его сводного брата тоже знала. Что было с ней делать, отпустить? После всего, что они там с ней сотворили? Только без эмоций. Сам-то прикинь… Греков был моим агентом, я читал его перспективным. Он ездил за границу, налаживал контакты с нужными людьми. На самом деле он оказался пустым местом, трусом. Интересно, что этот подонок сказал тебе перед смертью? Знаю. Что он один чистенький…

Разин больше не задавал вопросов. Колодный попросил разрешения выкурить сигарету. Он курил, стряхивая пепел под ноги, и думал о том, что именно сейчас, этой весной, не хочется умирать. И кто бы мог сделать ставку, что он, как ни странно, опередит супругу в этой гонке, где победитель не получает ничего, кроме бесплатного венка от профкома. Интересно, жене скажут или нет? Наверное, будут тянуть до последнего. Соврут, что он в командировке, что задерживается...

* * *

Колодный сказал:

- Татьяну не вернуть. Но ты можешь получить материальную компенсацию. Такую значительную, что горечь утраты забудется. И еще одна штука. Все можно вернуть на круги своя. О дачном происшествии пока мало кто знает. Можно устроить так, будто с тобой ничего не случилось. Вернешься, якобы из Сочи, получишь страховку за сгоревшую дачу и недолго посидишь в Москве. А потом обратно в Нью-Йорк… Ты получишь совсем другие деньги. Будешь работать на старом месте и класть в карман восемь, даже десять процентов с каждой продажи. Плюс некоторая сумма вперед. Так сказать, за моральный ущерб.

- Десять процентов ‒ это хорошая компенсация.

- Послушай, в Гохране столько добра, что они не знают, что с ним делать. Ящики, контейнеры, вагоны ценностей… Распродажа началась на заре советской власти и никогда не останавливалась. Те ценности, на которых была кровь, которые отжали у дворян и купцов, а владельцев довели до ближайшей стенки, - двигали в Америку. После войны снова пошла торговля… Господи, ты быстро станешь миллионером.

- И что дальше? Что делать с миллионами?

- Не будь наивным. Коммунизм построят без тебя. Ты будешь поплевывать на политику, на КГБ и Советский Союз. Проснись, Алексей. И оглядись по сторонам. В Кремле сидят полоумные старики, которые вцепились во власть и не уйдут, пока их не закопают. Советский Союз скоро развалится. А мы пойдем на улицу, чтобы чистить чужие ботинки. В новом обществе бывшие шпионы не будут нужны. О нас не вспомнят. Рубля не кинут на бедность. Давай подумаем о себе сами…

Разин вылез из машины, шагнул вперед и распахнул водительскую дверцу. Дождь сюда не попадал, он лил рядом, в воздухе висела холодная водяная пыль. Иногда наверху грохотали тяжелые грузовики. Пара фонарей освещала стоянку голубым стеклянным светом. Колодный сидел на водительском месте и смотрел на него снизу вверх. Надежды в его взгляде уже не было, глаза потемнели, будто зрачки расширились, лицо сделалось бледным и каким-то плоским. На лбу обозначились морщины, почти незаметные днем. Губы сжались в тонкую серую линию. Он опустил взгляд и сказал:

- Брось, старина. Ну, кто не ошибался? Мало нас осталось, старых приятелей…

Разин приподнял руку с пистолетом и трижды нажал на спусковой крючок. Выстрелы прозвучали тихо, словно глухие хлопки. Первые две пули вошли в плечо, разорвав сухожилия и мягкие ткани, едва тронули кости. Последняя пуля ударила в бок, задев нижнюю долю легкого. Колодный повалился на пассажирское сидение, на цветы. Он лежал на двух передних сиденьях, оставаясь в сознании, и дышал ртом, боясь захлебнуться кровью.

Он косил на Разина черным зрачком и старался не шевелиться, чтобы не причинять себе боль. Наверху снова загрохотало, будто по небу прокатились раскаты грома, это по мосту пошла новая фура. Разин сделал шаг вперед и дважды прицельно выстрелил в голову, остальные патроны расстрелял в корпус. Он захлопнул водительскую дверцу, забрался в салон на заднее сидение и платком стер пальцы с металлических поверхностей и гладких матерчатых чехлов. Вылез и протер ручку задней дверцы. Он сдвинул шляпу на лоб и пошел пешком в сторону набережной, по дороге разобрал пистолет и бросил части под решетку ливневой канализации.

(продолжение здесь)

Больше новостей и ближе к сути? Заходите на ленту в Телеграм!

Добавляйте CСб в свои источники ЯНДЕКС.НОВОСТИ.