(Продолжение. Начало книги здесь)

Глава 16

Разин видел, как вспыхнули фары, Импала тронулась с места, поравнялась с ним и остановилась. У нее отсутствовало заднее и оба боковых стекла справа, кукол не было видно. Разин открыл дверь, затолкал старика на заднее сидение и сел рядом. Сидорин рванул с места, на развилке свернул в сторону от города и пару миль мчался по пустой дороге, потом свернул направо, проехал по главной улице какого-то поселка, пролетел его, словно на крыльях, и остановился на выезде. Дед трясся мелкой дрожью, от него исходил запах кислого пива и подгоревшего мяса.

- Этот старик у них вроде старшего, - сказал Разин. – Он ранен. Не знаю, серьезно это или нет.

- Я его осмотрю, - сказал Сидорин.

- Не надо ничего, - сказал старик. – Я умираю.

Сидорин включил верхний свет и пересел назад, открыл пластиковую коробку аптечки. Разин занял переднее пассажирское кресло и включил фонарик. Сидорин стащил со старика куртку, взял из внутреннего кармана несколько бумажек и пачку денег, среди бумаг оказались две фотографии Разина. Сидорин располосовал ножом ткань рубашки и брюк, осмотрел грудь и ноги старика и молча покачал головой. Он перевязал кровоточащую рану на ноге, наложил жесткую повязку на руку, смазал ожоги мазью и вытащил из обеих щек старика кусочки стекла. Показал пальцем на рану в животе, из которой сочилась кровь, и сказал по-русски:

- У него там что-то глубоко сидит… Ну, кусок металла или стекла. И кусок - не маленький. Пальцами ничего не сделаешь, нужна настоящая операция в больнице. Но как туда попасть и остался ли там хоть один трезвый врач – это вопрос. Довезем мы его живого или нет, – неизвестно. Он уже потерял слишком много крови.

- Что мне ответить? – Разин пожал плечами.

- Ты не бог, что тут ответишь…

Старик полулежал на сидении, стараясь понять, о чем разговор, но он не знал ни слова по-русски. Сидорин откуда-то достал старое полотенце, которым протирали машину, и прижал тряпку к ране на животе, чтобы уменьшить кровотечение.

Сидорин наклонился и сказал по-английски:

- Ты везучий, старый хрен. У тебя нет серьезных ранений. Так, одни царапины. Даже не думай о смерти. Если хочешь, я могу отвезти тебя в больницу. Но сначала поговорим. Ответь мне на пару вопросов. Если соврешь один раз, - все, разговор будет окончен. Понял?

Старик кивнул, в его мутных глазах, полных тоски и боли, блеснул живой огонек надежды.

- Кто вы такие и чего делали в баре и в доме той девчонки?

- Мы люди Джона Ковача. Это один гангстер из Нью-Йорка. Мы знали, что один русский антиквар украл много денег и золотых побрякушек. Я не знаю подробностей. Могу что-то объяснить… Но, честно говоря, сам не все понимаю.

- Ну, говори, как есть, что вспомнишь…

- Один ювелир имел с Джоном Ковачем общий бизнес. Я не знаю детали их дел, но факт, что ювелир сбежал и забрал долю Ковача. У нас были кое-какие зацепки. Мы вышли на человека, который помогал ювелиру. Это некто Стивен Мур. После всех передряг он отлеживался где-то на Среднем западе. Кажется, у него дом недалеко от Канзас-Сити. Мы очень хотели поговорить с этим Стивеном, но в последний момент он сумел выскользнуть. Тогда мы стали следить за его девчонкой Бертой Круз.

- И она вам все рассказала за толстую пачку сотенных?

- У меня болит в животе, - сказал старик. - Прямо ножом режет.

- Я сделаю укол, - пообещал Сидорин. – Нет вопросов. У меня есть морфин. Но сначала закончим.

- Мне больно.

- После укола ты можешь вырубиться. Говори. Мы теряем время.

- Стивен Мур ничего толком не знал про деньги ювелира. Он сам был напуган. Он приехал за своей Бертой, хотел ее забрать и скрыться навсегда. Только мы его опередили. Он обещал приехать к Берте через пару дней, а приехал этим вечером. Мы потолковали и с ним и его девчонкой. Сделай укол, иначе я сдохну… Пожалуйста.

- На вот лучше, - Сидорин прикурил сигарету и сунул ее в рот старика. – Курни.

Старик сделал две затяжки и закашлялся.

- Не хочу, - сказал он.

- Значит, вы поговорили с Муром, как надо? Как следует поговорили? И ты уверен, что он не соврал?

- Он не соврал. Не сомневайся. Сделай укол…

Сидорин достал фото Разина и поднес близко в носу старика:

- А его вы откуда знаете?

- Ковач прислал из Нью-Йорка своего человека с этими карточками и сказал, что Стивеном Муром и его девчонкой не мы одни интересуемся. Из-за границы приедет человек, русский по имени Алексей Разин, который должен знать все. Ну, про золото и деньги. Известно, что покойный Мур и этот русский - старые друзья.

- Я о Стивене Муре слышал пару раз, но в глаза его не видел, - сказал Разин. – Насколько я помню, мы вообще не встречались. Мур человек Сосновского, но не мой.

- Пароход пришел в Новый Орлеан сегодня вечером, - продолжал старик. – Я был уверен, что этот Разин захочет увидеть девчонку и Мура, он обязательно придет. Он уверен, что Стивен Мур у Берты. Надо взять русского живым. Вывезти отсюда в одно глухое место. Ковач сам будет разговаривать с ним. Мы засели в доме Берты и в пивной. И русский пришел. Сделай укол, я больше не могу терпеть…

- Сейчас… Какой ты нетерпеливый. Откуда Ковач узнал про Разина? Ведь он все знал и даже фотографии где-то достал.

Старик не ответил, запрокинул голову назад и обмяк. Он был жив, острый кадык ходил вверх и вниз, когда он глотал воздух. Сидорин приоткрыл дверь и бросил в траву ветошь, пропитанную кровью. Он достал пузырек с нашатырным спиртом. Старик вздрогнул и открыл глаза.

- Откуда Ковач узнал про русского? – спросил Сидорин. – Ну, что судно с русским причалит в Новом Орлеане?

- Спроси что полегче. Мне об этом не рассказывают.

Старик снова тяжело застонал и потерял сознание. Сидорин оставил его, пересел за руль и проехал по дороге еще около мили.

- Больше от него ничего не добьешься, - сказал он.

* * *

Сидорин остановился там, где дорога достигала самой высокой точки, а затем круто спускалась вниз. За ноги выволок старика из машины, оставив его лежать поперек дороги, на самой середине. Видимость была слабой, до ближайшего фонаря ярдов двадцать. Задом он отогнал Импалу в придорожные заросли, остановился, выключил фары, габаритные огни и сказал:

- Пустить бы старикашку в то озерцо с крокодилами, чтобы всласть поплавал перед смертью. Освежился. Но это опасно. Тут этих крокодилов, как собак нерезаных. Не заметишь, как он, зараза, подползет сзади и ногу отхватит. У них ведь тоже вкус есть. Предпочитают молодое мясо старому. Хочешь глоточек?

- Откуда у тебя?

- Последняя бутылка польской водки. С нами приплыла.

Он сунул руку под сидение, достал бутылку, открутил пробку, сделал большой глоток и сказал:

- Даже закусить нечем.

- Так сойдет, - Разин глотнул водки и минуту сидел неподвижно, глядя на дорогу, чувствуя, как внутри разливается тепло. – Нормально… Надо что-то делать с этой машиной. Сжечь или…

- Зачем? Может, еще пригодится.

Издали долетел звук работающего двигателя и музыки, приближалась какая-то машина. Разин смотрел на старика, лежащего на дороге, стараясь представить, что произойдет дальше. Судя по звуку, двигатель серьезный, похоже, это какой-то мощный пикап идет на высокой скорости. Наверное, водитель остановится, подберут старикашку и подбросит его до ближайшей больницы. Через пару недель дед выйдет оттуда на костылях и отпразднует новую встречу с жизнью. Вот только одна проблема: водитель пикапа, преодолев подъем и начав спуск вниз, не успеет заметить человека в этом месте, на самой высокой точке, - и не затормозит.

Старик, лежавший на спине, зашевелил руками, кажется, он хотел оттолкнуться от асфальта и присесть. Со второго раза попытка удалась, старик огляделся, стараясь понять, где он. Дальше все произошло слишком быстро, чтобы разглядеть все детали. Музыка заиграла громче, серый пикап в две с половиной тонны весом вырвался из темноты, как ракета, ударил старика в голову бампером и помчался дальше, будто ничего не случилось.

- Лучше бы его крокодил сожрал, - сказал Сидорин. – Впрочем, видел я и кое-что похуже.

* * *

Сидорин на прямых отрезках выжимал из машины все, что мог. Видимо, знал дорогу. Он объехал город справа по каким-то пустырям, за ними потянулись предместья, уже темные, спящие. Через полчаса они оказались у кирпичной постройки с двумя воротами и вывеской: «Покрышки, кузовные работы». Сидорин остановил машину, вышел и нажал кнопку звонка. Через минуту ворота открылись, появился мужчина в комбинезоне, видимо, хозяин этого заведения, и коротко переговорил с ночным гостем по-испански, но с таким акцентом, что Разин смог понять только пару слов: дерьмо и бл... Было странное ощущение, будто этот человек не спал, он даже ночью дожидался клиентов.

Мужчина подошел к Импале, глянул на пулевые пробоины в дверях, заглянул в салон, полный стеклянной крошки и крови, покачал головой и что-то сказал. Разин с опозданием решил выйти и поздороваться. Хозяин едва заметно кивнул головой и ушел, но вскоре выехал из гаража на древней Хонде. Когда-то машина была красной, но с годами цвет менялся, теперь она стала морковной с каким-то ядовито желтым оттенком. Сидорин отсчитал деньги, отдал хозяину и пожал ему руку. Затем они перегрузили в багажник Хонды оружие и разные мелочи. Сидорин снова сел за руль и резко взял с места, кажется, по-другому ездить он не умел.

Машина оказалась довольно шустрой. Через некоторое время они подъехали к домику, по его фасаду разросся плющ, поэтому жилище было похоже на старинный склеп, где обитают духи. Сидорин загнал машину в гараж. Оттуда была дверь на кухню, внутри все было чисто, работал кондиционер, в холодильнике нашлась кое-какая провизия.

(Продолжение следует)

Добавляйте CСб в свои источники дзен

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: