(Продолжение. Начало книги здесь)

Глава 31

По дороге Разин заехал в закусочную, которая работала всю ночь, и устроился за столиком. Над стойкой был установлен большой телевизор, второй телевизор поставили в другом конце зала. Народу было немного, три очаровательные девушки, туристки из Франции, старик в плаще и двое мужчин средних лет. Разин сидел у витрины, лицом к входной двери и второму телевизору, и ждал ночного выпуска новостей. Он уже позвонил Казакову, набрал из таксофона его номер, дождался третьего гудка и дал отбой, затем повторил те же действия. Сообщение означало, что Разин в безопасности. 

Неприятности и душевные переживания повлияли на аппетит самым благотворным образом, Разин съел салат с цыпленком, гамбургер с жареной картошкой под красное ирландское пиво. Он вернулся к стойке и взял третью кружку. Женщина, бармен лет сорока, выглядела усталой, ее смена заканчивалась в шесть утра. Она посмотрела на Разина с любопытством спросила: 

- Вам нравится ирландское пиво? 

Разин улыбнулся, стараясь решить вопрос: эта дама позвонит в полицию, когда в следующем выпуске новостей увидит его физиономию на экране, или не позвонит… Первый вариант казался более вероятным. Если она решит звонить, то не станет пользоваться аппаратом, который стоит на стойке, она уйдет в служебное помещение, запрет дверь изнутри и наберет номер. В этом случае у него останется минуты три-четыре, чтобы выйти, сесть в машину и уехать. 

- Да, мэм, пиво отличное. 

Он вернулся за столик и стал ждать, когда по городскому каналу передадут новость об убийстве Нэша. Наконец закончилась реклама, появилось лицо диктора, немного печальное, так и есть, новость об убийстве дали самой первой, видимо, больше показывать было нечего. На экране уличные зеваки замерли на тротуаре, ожидая чего-то важного, вот подъехала карета скорой помощи, блестящая, сверкающая огнями словно новогодняя елка. Вот санитары грузят беднягу Нэша, уже упакованного в мешок, на складную каталку.  

Появился полицейский лейтенант в куртке с шевронами и нашивками и черной фуражке. Он процедил сквозь зубы, что личность убитого установлена, он имел при себе документы, - это известный реставратор Питер Нэш, житель Нью-Йорка. Следом возникла симпатичная корреспондентка в бежевом пальто и черной шляпке и на одном дыхании выложила, что пострадавший разговаривал по телефону-автомату, когда первая пуля, разбив стекло будки, попала ему в спину. Он выронил трубку, сделав несколько шагов, вышел из таксофона, здесь его настигла вторая пуля, попавшая в грудь. 

Есть свидетель преступления, пожилой господин, сначала ему показалось, что человеку стало плохо, но потом он увидел следы крови на одежде, понял все и побежал в магазин, чтобы позвонить в полицию. Звуков стрельбы никто не слышал, других свидетелей пока нет, но ясно, что стрелок находился не рядом с жертвой, а сидел в машине или стоял на противоположном тротуаре и пользовался оружием с глушителем. Снова показали полицейского лейтенанта, затем появилась заставка телеканала, ведущий пообещал рассказать в следующем выпуске о новых подробностях этого зверского леденящего кровь убийства.  

Разин вышел из закусочной и сел в машину. Он оказался возле дома в начале второго ночи. Внутренние деревянные жалюзи он еще вчера опустил сам, с улицы было не понять, есть ли в квартире свет. Он открыл подъезд, затем тем же ключом вторую дверь с большой стеклянной вставкой. Коврик возле его квартиры был немного сдвинут. Он не полез за пистолетом, уверенный, что пришел Казаков и теперь он смотрит по телевизору выпуски городских новостей. Разин постучал, нажал на ручку двери и вошел.      

*   *   * 

Работал телевизор, в углу горела лампа под матерчатым абажуром, на столике две бутылки виски, купленные Разиным накануне, и ведерко с колотым льдом. На диване полулежал Артем Сидорин, готовый заснуть. Игорь Казаков, закинув ноги на столик, сидел в кресле со стаканом в руке. Когда скрипнула дверь, он встал, шагнул к Разину, встряхнул его за плечи и обнял, Сидорин тоже подошел, чтобы пожать руку и выразить восхищение. 

- Старина, у меня слов нет, - Казаков даже дышал тяжело. – Ты расколол этого Нэша, как мелкий орешек. Итак, в игре появился хитрец Даниэль Моретти. Он думал, что всех причесал, но теперь посмотрим, кто кого... 

Казалось, он и вправду казался взволнованным и растроганным или просто выпил лишнего, он помог Разину снять плащ, усадил его в кресло и продолжил: 

– Да, старина, черт возьми, отличная работа. Я был уверен, что с тобой мы сдвинем дело с мертвой точки. А без тебя топтались бы на месте еще полгода. Поздравляю… Теперь пойдет легче.

Разин положил на столик предмет размером с два коробка спичек:     

- Вот эту штуку я нашел в машине Нэша.

- Не переживай из-за пустяков, - сказал Казаков. - Я знаю, что ты слушал машину и офис Нэша. Мы тоже решили подключиться. Не потому, что не доверяем тебе. Просто страховка нужна в любом деле. Представь: на тебя напали грабители и убийцы, вывезли в уединенное место и поговорили по душам. Мы сидим и не можем помочь, - а ты бы в это время умираешь в муках…   

- Мою машину тоже слушаете? – Разин налил в пустой стакан немного виски и содовой. 

- Да, - Казаков глотнул из стакана. 

- Ты ведь обещал, что меня не будут контролировать, как мальчишку. И я смогу принимать решения сам. 

- Обещал… Но не все обещания выполнимы. Кроме того, у меня свой интерес. Если тебя убьют, меня могут отозвать в Москву, а там задвинут на должность, где нет ничего, кроме писанины. И плакала моя отдельна квартира в центре. Так и буду ютиться в трущобе. Ты этого хочешь? Потерпи немного, скоро мы найдем Сосновского – и все кончится.

- Нэша можно было не трогать, - сказал Разин. – Он был безобидным человеком. И никому бы не стал болтать о нашей встрече.  

Казаков засмеялся:

- Ты его чуть припугнул, и Нэш растаял, как мороженое, и выложил все. В его голове хранилось много информации… Мы ведь всего не знаем. Не знаем, кому Нэш звонил перед смертью. Скорее всего, Моретти… Но это только предположение.   

- Он хотел предупредить жену, что задерживается. 

- Теперь это уже не важно, - сказал Казаков. - Мы с Артемом плохие ребята… А плохим парням вечно достается грязная работа. Правильно? 

- Пусть эта работа лучше остается не сделанной. 

- Алексей, послушай… Ты вжился в роль хорошего чувака. Предложил Нэшу прихватить жену и бежать. О твоей доброте я не стану говорить генералу Булатову и вообще никому. Но если история повторится, ты можешь стать следующим после Нэша. И тогда уж точно тебе никто не поможет.       

По телевизору начался очередной выпуск городских новостей. Убийство Нэша не обросло подробностями, значит, пока новых свидетелей не нашли, про видеокамеры тоже молчат. Историю с его убийством подвинули в середину выпуска, а в начале рассказали байку о том, как ограбили двух туристов из Англии. 

– Теперь выкладывай адрес Моретти, - сказал Казаков. - Или ты решил удивить нас уже перед сном, когда допьем последнюю каплю? 

Разин положил на стол листок с каракулями Нэша и записанные кассеты. 

Казаков повертел в руках листок, пожал плечами и передал его Сидорину. Тот определился быстро:

- Это Пенсильвания, рядом с Аллентауном. На машине туда часа два с небольшим. Со слов Нэша, там один охранник по имени Том. Он остается на ферме две ночи подряд, а потом уезжает на постоянную работу в Нью-Йорк, на сутки.    

- Наверное, в такой глуши Моретти скучно живется, - сказал Казаков. – Он ведь крутой итальянский парень… А развлечься нечем. Красивых девушек нет, только один охранник. Ну, может Моретти использует его вместо девушки? Надо навестить беднягу. Разогнать его скуку. Вот что плохо: история с Нэшем попала в выпуски новостей. Придется поторопиться. Ждать, когда Даниэль Моретти психанет и спрячется где-нибудь далеко, - нельзя. Ищи его потом… С ним надо разобраться прямо сейчас.     

Разин достал конверт с фотографиями драгоценностей. Казаков высыпал снимки на стол, наклонился над ними, прищурился, будто плохо видел, лицо сделалось серьезным. Сидорин взглянул и сказал: 

- Такое богатство… Везет же… 

Казаков поставил стакан на стол: 

- Вот что, парни, - выезжаем прямо сейчас. - Еще есть надежда, что этот деятель ничего не знает. Может быть, вчера вечером Моретти лег спать пораньше. И не включал свой новый телевизор.     

Казаков поднялся на ноги и бросил ключи от машины Разину. Втроем они вышли на улицу, прошли пару кварталов. Казаков кивнул на Шевроле Люмина, новенькую, кажется, только вчера сошедшую с конвейера.   

Еще не покинув штат Нью-Йорк, они останавливались на шоссе у закусочной, - Казакову захотелось перекусить. Было темно, а до рассвета еще далеко. Горел верхний свет, в закусочной кроме них, официантки и повара никого не было. Пока ждали заказ, Казаков позвонил из таксофона Эдварду Стрейту, сказал, что нужна помощь и продиктовал адрес, потом вернулся за столик и с аппетитом съел пару гамбургеров. Сидорин есть не хотел, но за компанию взял сосиски с жареной картошкой, Разин ограничился содовой со льдом.    

*   *   *

  Перекусив, вышли на воздух, Разин снова сел за руль, Казаков занял переднее сидение и открыл автомобильный атлас. Сидорин дремал сзади, иногда открывал глаза и смотрел на часы. Они еще были в дороге, когда небо на востоке посветлело, и наступили предрассветные сумерки, равнинный пейзаж сменили пологие холмы, заросшие жидким осиновым лесом. Уже в Пенсильвании, не доезжая Аллентауна свернули направо, теперь они снова выехали на равнину. Казаков сказал, чтобы Разин сильно не гнал, им нужен второй поворот направо, на проселочную дорогу, судя по атласу, там будет водонапорная вышка, останется всего пара миль, еще один поворот, - и приехали.                    

 Они пересекли речку, не очень широкую, с моста был виден туман в низине, дальше шли поля, попадались домики и силосные башни, которые за туманом были почти не видны. Проехав водонапорную башню, Разин свернул на асфальтовую дорогу в два ряда, промчали еще милю, но поворота направо не было. 

- Блин, давай обратно, - сказал Казаков. – Не та дорога. 

Сидорин, дремавший на заднем сидении, проснулся и теперь сидел, подавшись вперед.

- Спросить надо, – сказал он. – Там человек вроде… 

 - Да черт с ним, - ответил Казаков. - Теперь и так все понятно. 

Они выехали к шоссе и увидели водонапорную башню, ее опоры прятались в тумане, а огромная емкость для воды висела в воздухе, словно космический корабль, готовый приземлиться, пока люди на земле еще спят. Миновали какие-то постройки, оказались на узкой грунтовой дороге и сбавили ход, слева тянулся ряд деревянных колышков, между ними стальная проволока. 

Казаков сказал:

- Тут написано: синий почтовый ящик. И табличка Ферма Майкла, молоко. Может быть, там в засаде нас караулят фэбээровцы с автоматами, а не фермер с дойной коровой. Ну, делать нечего… Придется поверить Нэшу. 

- Придется, - согласился Сидорин. – По моим наблюдениям, люди редко врут перед смертью, и Нэш эту традицию не нарушил.  

Казаков засмеялся. Дорога пошла в низину, затопленную туманом, а потом поднималась на холм, Разин сбавил скорость до двадцати миль, справа из серой мглы показался покосившейся деревянный брусок, вкопанный в землю, державший на себе синий ящик. Чуть дальше стоял лист фанеры с надписью Ферма Майкла. Разин остановил машину, стал смотреть туда, где из тумана едва выступал серый контур фермерского дома.

- Поехали дальше, - сказал Казаков. – Мы тут как на ладони.

*    *    *

Шевроле Люмина заполз на пологий холм, проехала еще ярдов десять, развернулась и остановилась. Рядом на обочине стояла машина, на крышке багажника, поставив ноги на бампер, сидел Эдвард Стрейт в зеленой куртке. Кажется, у него было хорошее настроение, он улыбнулся, пригладил ладонью светлые волосы и помахал рукой всем прибывшим. Рядом с машиной стоял смуглый парень, на его шее висел бинокль, прежде Разин не видел его. Наверное, это и есть Гектор Гонзалес, он так долго жил в Москве, что успел жениться, завести двух детей, получить квартиру на юго-западе, сделать ремонт своими силами. И между делом, в свободное от личных дел время, окончил институт имени Патриса Лумумбы, выучил два иностранных языка и прошел трехгодичную спецподготовку в разведшколе тогдашнего КГБ.  

Они вышли из машины, Казаков спросил Гонзалеса: 

- Давно здесь загораете?

- Полчаса, - сказал тот. - Когда приехали, совсем темно было.         

- В доме есть кто живой? 

- Черт его знает, - сказал Гонзалес. – Людей не видно, света не зажигали. Похоже, спят. За домом стоит какой-то белый пикап.  Другие машины не подъезжали. 

- Ясно, - кивнул Казаков. – Парни, слушайте сюда. В доме мужчина среднего роста. Волосы с сединой. Он итальянец по имени Даниэль Моретти. Наверное, он там один такой. Его надо взять живым. У нас без секретов, говорю все, что знаю. Моретти выманил у Сосновского драгоценности, долго прятался за границей. Недавно услышал, что Сосновский исчез… И вот Моретти уже здесь. Все остальное он сам расскажет. Возможно, там еще его охранник. Иногда он здесь ночует, иногда нет. Это все. 

Казаков вытащил ключи из замка зажигания, открыл багажник, покопался внутри. Под шерстяным одеялом лежало помповое ружье Ремингтон, уже знакомое, несколько пистолетов и коробки с патронами.       

- Ну, кому чего нравится? – спросил Казаков. – Разбирайте. Подождем еще четверть часа. Все равно темнотища, да еще этот туман… Разин, возьми ружьишко.  

Разин проверил и сунул за пояс пистолет, осмотрел ружье Ремингтон. Прикрепил к ремню патронташ на шесть патронов. Он попросил у Гонзалеса бинокль и поднялся чуть выше. Отсюда был виден дом, серый, двухэтажный с темными окнами, поблизости сенной сарай. Справа несколько деревьев, близко к дому стоит вековой дуб, вокруг листва, не убранная с прошлого года, слева голое поле, у горизонта темная полоса леса. Видимо, хозяин умер, а наследникам вся эта музыка не нужна. 

(Продолжение следует)