(Продолжение. Начало книги здесь)

Глава 21

Разин проснулся около девяти утра и подумал, что впереди пустой длинный день, который можно провести по-разному, скажем, погулять по Центральному парку, если начнется дождь, зайти в музей Метрополитен. Если погода плохая – придется встретиться с Томасом Фельдманом из Налоговой инспекции. Разин раздвинул тяжелые шторы, на город падал снег вперемежку с дождиком. Что ж, значит, Фельдман. Разин спустился вниз и позавтракал в гостиничном кафетерии. Из холла он позвонил по рабочему телефону Томаса, но оказалось, что теперь у него другой номер, но долго ждать не пришлось, что-то щелкнуло и он услышал знакомый голос.

- Томас? – спросил Разин.

- Это ты? – Томас от неожиданности закашлял, наверное, в эту минуту он пил кофе. – Господи… Один человек рассказывал, что ты погиб в Европе. Это было лет пять назад. Где ты пропадал?

Они поболтали о разных мелочах, затем Разин сказал:

- Я сюда приехал с мыслью увидеть тебя. Как насчет хорошего ужина?

Томас долго сопел в трубку, раздумывая над неожиданным предложением, и ответил:

- Нет, старина. Я не в том настроении, чтобы ходить по ресторанам. Ну, то есть, я хотел сказать, что нет внутреннего настроя крутиться среди людей. Веселиться и пить шампанское… На всякое дело нужно настроение.

- У тебя что-то случилось?

- Ничего особенного. Мать жива.

Томас был всегда склонен к нытью, надо его немного расшевелить и заинтересовать.

- Слушай, у меня есть нечто такое, что может разогнать хандру, - сказал Разин. – Если просто сидеть дома и смотреть телевизор, совсем худо станет.

- Я не смотрю телевизор.

- Послушай, у меня в делах полная неопределенность, - ответил Разин. – Может быть, через пару дней надо будет вернуться в Европу. И тогда нашей встречи придется ждать еще лет пять, а то и десять…

- Все-таки не могу. Но если очень надо, завтра приходи часам к семи. У меня новый адрес…

Разин записал адрес, вышел из гостиницы, поймал такси и отправился в музей Метрополитен.

* * *

Теперь Томас жил не на Манхэттене, а в Куинсе, Разин не поехал на такси, а выбрал метро. Поезд идет не по узким подземным тоннелям, а по высокой эстакаде, над улицами и домами, можно смотреть на город и ни о чем не думать. Он вошел в вагон в час пик, свободных мест не было, он стоял среди других пассажиров, держась за поручень, и видел, как сгущаются вечерние сумерки, темные прямоугольники домов и огоньки в окнах. Он вышел на предпоследней станции. С эстакады вниз спускалась неширокая лестница в несколько пролетов, - и оказался на улице, застроенной двух- и трехэтажными домами, по обеим сторонам магазинчики, где продавали спиртное и разную ерунду. Он неплохо помнил эту улицу и теперь подумал, что со временем здесь ничего не изменилось.

Он купил две бутылки белого французского вина и вишневое бренди, вдруг вспомнив, что приятель раньше любил этот напиток. Прошагав несколько кварталов вниз по улице, где не было ни магазинов, ни лавочек, он нашел новый адрес Томаса без особого труда, это был дом в семь этажей из темного кирпича, стоявший на перекрестке двух улиц. Дом изгибался подковой, вход со двора. Разин увидел нужную фамилию в списке жильцов, нажал кнопку и поднялся на последний этаж. Дверь открыл человек в коричневом стеганом халате, если бы они столкнулись на улице или в баре, вряд ли бы Разин узнал Томаса, тот растолстел, в темных вьющихся волосах появилось много седины, а взгляд сделался тусклым и усталым. Разин шагнул вперед, протянул руку и пожал мягкую ладонь хозяина.

Квартира состояла из гостиной и спальни, обстановка была скромной, в большой комнате в углу телевизор с экраном, покрытым пылью. Кофейный столик, диван с толстой стопкой газет в изголовье, в углу бутылки из-под вина. Кухня небольшая, оба окна смотрят на улицу. Ванная комната Разину понравилась, здесь был не душ, а именно старая ванна на гнутых ножках, в которой легко мог поместиться растолстевший Томас и еще хватило бы места для какой-нибудь худенькой девушки. Пол и стены из белых и зеленоватых мраморных плиток, похожих на малахит, на потолке лепнина, две раковины, - большая и чуть меньше. Окно выходит во двор. Все ближние дома не выше четырех этажей, подсматривать за Томасом было некому.

- Шикарно, - сказал Разин. – Когда разбогатею, сделаю такую ванну в своем новом доме. Которого пока нет.

- Да, тут я душой отдыхаю. Если дверь в коридор закрыта, легко вообразить, что за порогом этой роскошной ванной столь же роскошная квартира. Увы… Ванная – это единственное место, где я чувствую себя полноценным человеком.

Разин подумал, что дом когда-то был населен не бедными людьми, и квартиры здесь были просторными, но позже его купил другой хозяин, устроил ремонт, разделивший большие квартиры на множество маленьких, и сдал их в аренду по умеренной цене. Каким-то чудом теперешнему арендатору достался кусочек прежней роскоши.

* * *

Они сели за стол, на нем стояла большая пицца, которую принесли как раз перед приходом гостя, и кое-какие закуски из местного китайского ресторана. Томас открыл вино и бутылку вишневого бренди, сел на диван, оставив Разину кресло. Они быстро выпили одну бутылку и взялись за вторую, вспоминая о былых временах и общих знакомых. Разин сказал, что пытался заниматься ювелирным бизнесом в Европе, но инвестиции оказались не самыми удачными. Напрасно в свое время он продал бизнес в Нью-Йорке и отправился на поиски богатств в Европу, он потерял такую кучу денег, что сам с трудом в это верит.

Томас улыбался и подливал в свою рюмку вишневого бренди. Разин не задавал вопросов, потому что и без них проблема понятна: Томасу не удалось удержать Камиллу, красавицу жену со строптивой натурой, два сына-близнеца, разумеется, теперь живут вместе с матерью. Томас переехал из просторных апартаментов в эту дыру и пытается как-то привыкнуть к новой жизни, но это долгая дорога.

Хозяин, понимая ход мыслей Разина, сказал:

- Да, старина, это случилось. С самого начала нашей совместной жизни ее финал нетрудно было предугадать. Эта женщина не для меня, но я это понял слишком поздно. Должен был понять еще до свадьбы, но оказался толстокожим и глупым. Последние пару лет это… Короче, я выплачиваю алименты на двух детей и плюс некоторую сумму персонально Камилле. Ты знаешь, что такое американские налоги и американские алименты? Поэтому я здесь.

- У тебя был плохой адвокат?

- Да, адвокат оказался никудышным. Но, главное, с судьей не повезло. Она ненавидит все человечество, но особенно мужчин. Попалась такая… Ну, короче, Камилла номер два, только страшненькая.

- И долго еще платить алименты бывшей жене?

- Присудили максимум – семь лет. Четыре года позади.

- А на работе как?

- Относительно. Только… Мне предложили перейти в другое подразделение. На другую должность. Тогда мне было очень плохо… Могли уволить, но я опытный специалист. У тебя ко мне какое-то дело?

- Да. В свое время я относился к деньгам слишком легкомысленно. Но в Европе меня сильно потрепало, я кое-чему научился. Короче, в Нью-Йорке у меня остались должники. А вот долговые расписки сгорели во время пожара в моей лондонской квартире. Хочу взыскать хотя бы половину долгов. Но перед тем, как действовать, надо бы разузнать, кто из моих бывших друзей платежеспособен. Иначе я зря потрачу и время, и последние деньги. Понимаешь? Ты мог бы здорово помочь. Надо выбрать из моего списка богатых людей. И посмотреть, когда именно они разбогатели. Всякое бывает… В списке всего двенадцать фамилий. Распечатай интересные бумажки. Ну, как деньги пришли и куда ушли.

- Почему бы тебе не обратиться к адвокату? Он выполнит эту работу на законных основаниях.

- Адвокат… Это отличная идея. Но если он окажется вроде твоего адвоката? Этакий парень без предрассудков, который умеет зарабатывать только на чужой беде. И судья попадется такая же, которая ненавидит человечество. Кроме того, у меня нет долговых расписок. Это осложняет дело.

- Дружище… Я даже не знаю, смогу ли помочь. Это должностное преступление.

- Нарушение, а не преступление, - поправил Разин.

- Будет много работы.

- Ты никогда работы не боялся. Впрочем, дел тут на два-три часа.

Разин положил на стол плотный конверт и добавил:

- Ты быстро справишься, я слышал, что в вашем ведомстве поставили самые современные компьютеры. Тут две тысячи. Еще две получишь, когда будут готовы все бумаги. Отправишь или сам завезешь эту бухгалтерию на имя Рэймонда Стивенса в отель «Нью-Йоркер».

Томас не знал, верить ли в рассказ о европейском бизнесе, о сгоревшей лондонской квартире, о должниках, которых слишком много. После минутного раздумья, он решил, что лучше не забивать голову лишними вопросами особенно, если самому нужны деньги, и сказал:

- А если все они небогаты?

- Свой гонорар ты получишь в любом случае.

- Хочу предупредить, мы же друзья. Эти распечатки ты не сможешь использовать, наняв адвоката. Никакой суд их не примет. На что ты рассчитываешь? Зачем тебе бумаги, от которых не будет практической пользы? Если не считать одиночной камеры в самой паршивой тюрьме.

- Я хочу договориться по-хорошему.

- Ладно... Я тебе открою один секрет, - улыбнулся Томас. - После этого ты будешь смотреть на мир другими глазами. Слушай: работники налоговой инспекции тоже люди. Им тоже нужны деньги.

Разин вскоре ушел. Оставшись один, хозяин квартиры некоторое время сидел у выключенного телевизора, о чем-то размышляя, выпил еще одну рюмку бренди и решил принять ванну.

* * *

Выйдя на улицу, Разин отметил, что стало еще темнее, будто половину фонарей выключили. Из-за этой темноты он с трудом выбрался с заднего двора на улицу, повернул налево, к метро. Он шел туда же, но пейзаж почему-то казался незнакомым. Над парадной дверью одного из домов виден номер, но не было названия улицы. Накрапывал дождь. Показалось, что сзади кто-то идет, остановившись, Разин посмотрел за спину, чья-то тень легла на асфальт и растворилась в проулке.

Впереди рядом с фонарем появился мужчина в плаще, остановился прикурить и свернул за угол. Улица спускалась вниз, уходила под мост. Что же происходит? Возможно, в самом начале пути, поворачивая от подъезда налево, он выбрал неправильное направление, - надо было направо. Вокруг пусто, попался обгоревший остов автомобиля, стоявший рядом с горой черных мусорных мешков. Фонарей стало еще меньше. Он со злостью думал, что среди этих улиц без названья за все время прогулки не встретил ни души, и теперь рискует остаться без кошелька и вдобавок получить перо в бок от местных уркаганов. А у него с собой нет ни пистолета, ни ножа, только опасная бритва, которую он купил в гостинице, в магазинчике, где продавали полезные мелочи для путешественников.

Через несколько минут он оказался на прямой улице и услышал, как впереди, пока невидимый, по эстакаде шел поезд метро. Разин оглянулся и перешел на быстрый шаг. Вскоре он вышел на нужную улицу, пролетел пару кварталов, наконец встретил первого человека: на пороге закрытого магазина сидел бродяга, охраняя два мешка пустых банок и бутылок. Разин обрадовался ему, как близкому дорогому родственнику, которого не видел целую вечность.

(Продолжение следует)

Добавляйте CСб в свои источники дзен

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: