globallookpress.com

В американском журнале «TheNational Interest» опубликована статья постоянного автора этого издания, известного военного эксперта Роберта Фарли «Russia's 5 Next Big Moves in Syria», в которой прогнозирует эскалацию военных усилий России на сирийском ТВД и называет ее основные направления.

Фарли резонно констатирует, что начав военную операцию чуть более месяца назад, «Россия и режим Асада просто топчутся на месте, пытаясь сохранить то, что они имеют, вместо серьезных решительных мер против ИГИЛ или «умеренных» сирийских повстанческих группировок. Основные потери России до сих пор включают в себя гражданский лайнер и бомбардировщик Су-24. Сирийские правительственные войска потеряли много боевой техники в ходе атак на хорошо вооруженные и подготовленные «повстанческие группировки».

Теперь создается впечатление, пишет автор, «что Россия хочет активизировать свое вмешательство». Что нужно сделать для того, чтобы изменить ход событий и выиграть эту войну? Фарли называет пять факторов потенциального успеха военной операции России.

1. Су-25 «Frogfoot»

Сбитие бомбардировщика Су-24 вблизи турецкой границы продемонстрировало уязвимость ударных самолетов без сопровождения современными истребителями, пишет Фарли, и с этим не приходится спорить. Поскольку необходимость авиационного прикрытия наземных операция армии Сирийского правительства никуда не исчезла, то лучший способ его обеспечить, по его мнению, это использование тяжелого бронированного штурмовика Су-25, способного нести огромное количество боеприпасов и хорошо защищенного от стрелкового оружия.

Справка:

Су-25 (изделие «Т-8», по кодификации НАТО: Frogfoot — «Лягушачья лапка») — российский бронированный дозвуковой штурмовик, предназначенный для непосредственной поддержки сухопутных войск над полем боя днём и ночью при прямой видимости цели, а также уничтожения объектов с заданными координатами круглосуточно в любых метеоусловиях. В российских и украинских войсках получил прозвище «Грач».

Су-25 впервые поднялся в воздух 22 февраля 1975 года. Самолёты этого типа эксплуатируются с 1981 года, принимали участие во множестве военных конфликтов и останутся в строю ВВС России как минимум до 2020 года. 8 октября 2009 года Министерство обороны Российской Федерации объявило о возобновлении закупок штурмовиков этого типа для ВВС России.

Главным конструктором в группе создателей Су-25 являлся бывший командир танка Т-34, один из самых блестящих авиаконструкторов XX века, Олег Сергеевич Самойлович (1926—1999).

Су-25 является высокозащищённым самолётом, на системы обеспечения боевой живучести приходится 7,2 % нормальной взлётной массы или 1050 кг. Жизненно важные системы штурмовика дублируются и экранируются менее важными.

Особое внимание уделено защите критически важных узлов и элементов — кабины пилота и топливной системы.

Кабина пилота выполняется сварной из авиационной титановой брони АБВТ-20. Толщины бронеплит составляют от 10 до 24 мм. Лобовое остекление обеспечивает противопульную защиту и представляет собой стеклоблок толщиной 55 мм. Сзади пилот защищён стальной бронеспинкой толщиной 6 мм. Пилот практически полностью защищён от обстрела из любого ствольного оружия калибром до 12,7 мм, а по наиболее опасным направлениям — калибром до 30 мм.

Роберт Фарли уверен, что эти ударные самолеты скоро появятся над позициями боевиков и сыграют большую роль в поддержке наземных операций армии правительства Сирии.

2. Зенитно-ракетный комплекс С-400

Упомянув о том, что России заявила о развертывании С-400, ТТХ которого всем хорошо известны, в Сирии, Фарли констатирует, что «в политическом плане С-400 страхует режим Асада от попыток создания западной бесполетной зоны и авиаударов. Это означает, что ИГИЛ и другие сирийские повстанцы должны победить Асада самостоятельно, без прямой воздушной поддержки любого из своих союзников».

Западные ВВС (которые насчитывают порядка 450 самолетов в регионе – В.П.) могли бы в принципе уничтожить российские С-400 и другие системы ПВО, понеся, конечно, определенные потери, пишет автор. Но это бы означало неприемлемый уровень эскалации. Поэтому С-400 дают России право вето на практические любые действия Запада против Асада (The S-400 gives Russia a practical veto over any Western action against Assad).

3. Дипломатия

Самое эффективное оружие России в попытках помочь режиму Асада – это дипломатия, замечает Фарли. И хотя возможности России в части применения «мягкой силы» за последние годы весьма уменьшились, у нее сохранилось достаточное влияние «для заключения двухсторонних сделок с заинтересованными сторонами». К ним относятся региональные акторы и некоторые страны Евросоюза, которые не в восторге от вмешательства в конфликт «стран дальнего зарубежья» (то есть США – В.П.).

Фарли, однако, считает, что самым действенным инструментом России в политическом плане остается право вето в СБ ООН, которое исключает серьезное участие Совета безопасности в этом конфликте и повторение действий НАТО в Ливии.

4. Разведка

Россия никогда ранее не имела, да и сейчас не имеет серьезных разведывательных ресурсов в этом регионе, что вполне устраивает США.

Российские возможности на этом направлении не ограничиваются только лишь самолетами–разведчиками и беспилотниками, но включают и средства радиоэлектронной борьбы, которые могут отслеживать перемещения боевиков.

5. Спецназ

Армия правительства Сирии не достигла больших успехов в маневренной наступательной войне против мятежников, гораздо лучше проявив себя в оборонительных операциях и артиллерийских дуэлях. Поэтому основной успех в наземных операциях может обеспечить только Россия. Если не будет решено отправить в Сирию достаточно большой сухопутный контингент (что сложно сделать по причине нехватки ресурсов и отдаленности коммуникаций), то России придется сосредоточить свои усилия на руководстве наземными операциями. Российский спецназ, который по предположению автора, будет направлен в Сирию, должен учесть опыт аналогичных западных кампаний в Афганистане, Ливии и других горячих точках планеты.

У России достаточно военного опыта для достижении успеха в Сирии. Интервенция США в Афганистане и НАТО в Ливии показали, что эффективные воздушные операции ослабляют и фрагментируют сопротивление противника, что позволяет после массированных наземных операций (major ground offensives) завоевать (roll up) страну.

Автор завершает свою публикацию оптимистичным (или ироническим) пассажем о том, что если события будут развиваться по его «раскладам», то через «два или три месяца международное сообщество могло бы отпраздновать успешные действия российских военных против ИГИЛ, а режим Асада – по разгрому мятежников на западе страны».

Эта статья весьма симптоматична. Она свидетельствует о том, что западные военные эксперты внимательно отслеживают ситуацию на сирийском ТВД, уделяя особое внимание действиям российских вооруженных сил. Все, что заметил проницательный Роберт Фарли, видели и независимые российские наблюдатели еще в самом начале операции российских ВКС в Сирии. Было вполне очевидно, что наша авиагруппа нуждается в усилении, в первую очередь современными истребителями. Американцы успешно применяют именно истребители в качестве основной ударной силы. Это связано с особенностями структуры их ВВС. До недавнего времени в Сирии было всего четыре российских истребителя Су-30СМ, которых явно недостаточно для сопровождения всех боевых вылетов наших ударных самолетов. Только гибель «одиночного охотника» Су-24 заставила российское командование сделать надлежащие выводы. Присутствие в Сирии легких фронтовых истребителей Миг-29 могло бы сэкономить нам дефицитное горючее и серьезно расширить пространство оперативных возможностей. Если западные военные эксперты об этом не пишут, не означает, что они этого не понимают. Просто консультирование российских военачальников не входит в их задачу.

То, что сирийская армия не имеет достаточной мотивации и ее боеспособность невысока, было секретом Полишинеля. Наступательные операции армии правительства Сирии могли бы иметь больший успех, если бы велись как каком-то одном оперативном направлении, а не по всему ТВД.

Чуть ли не единственный случай относительно успешного наступления по широкому фронту против примерно равного по численности противника – это знаменитый Брусиловский прорыв во время первой мировой войны. Он был достигнут за счет эффекта неожиданности и ценой огромных потерь, которые выкосили, в том числе, цвет русского офицерства.

Поскольку наступление по пяти оперативным направлениям было вполне ожидаемым для боевиков, то даже за счет больших потерь армия правительства Сирии смогла отвоевать в первый месяц своего наступления лишь крохотный клочок земли площадью порядка 600 квадратных километров (23х23).

Сегодня Россия наращивает свои военные усилия в Сирии. Похоже, что российские ВКС будут опираться на три авиабазы, а сухопутная группировка достигнет нескольких тысяч человек. Представляется, что успех может быть достигнут, если наше командование учтет свои промахи и недочеты, не позволившие в короткий срок провести успешную операцию по очистке от боевиков тех территорий, которые Асад и его армия в дальнейшем смогут удержать, и если вмешательство политического руководства в действия военных, что и было основной причиной недавних неудач, будет ограничено лишь постановкой стратегических задач.

Автор: Владимир Прохватилов, Президент Фонда реальной политики (Realpolitik), эксперт Академии военных наук

Больше новостей и ближе к сути? Заходите на ленту в Телеграм!

Добавляйте CСб в свои источники ЯНДЕКС.НОВОСТИ.