Бекмамбетов: Кроме нас российские фильмы никто не смотрит

Фото gigamir.net

Известный российский режиссер и продюсер, Тимур Бекмамбетов, считает, что пока в России треть населения не имеет возможности пойти в кино, неприлично бороться с пиратством. Это плохо, вредно и просто аморально. В интервью «Аргументам ру» Бекмамбетов рассказал, почему санкции не грозят российскому кинематографу, как кризис отразился на его работе и почему ролики террористической организации ИГИЛ производят такое сильное впечатление на зрителя.

- Сейчас многие воспринимают нашу страну как агрессора. Можно ли изменить этот образ с помощью кинематографа?

- Я думаю, что на самом деле такого образа нет. Я очень много времени провожу в разных странах. У простых людей, нет таких мыслей. Они вообще мало интересуются тем, что происходит в нашей стране. И слава богу.

- Могут ли санкции добраться до российского кинематографа?

- На наших фильмах санкции никак не могут отразиться по одной простой причине, они практически не экспортируются. И кроме нас их никто не смотрит, к сожалению. Может, конечно, случиться интересная вещь, когда вдруг нам перестанут привозить фильмы. Вот тогда я не знаю, что произойдет. Пиратство будет развиваться.

- А почему в мире не смотрят наше кино? Оно не интересное, или мы плохо снимаем?

- Думаю, что в России еще идет процесс становления своего кино. Мы еще очень молоды. Потому что советское кино умерло, образовалась большая пауза в 15-20 лет, во время которой мы потеряли нить преемственности. Это первое. А второе - кино всегда передает идеи. Мы должны что-то такое показать миру, что заинтересует зрителей там. Это вопрос идеи, которую мы должны показать в фильмах. Это не просто пересказ каких–то историй. Кинематограф, который имеет влияние на мир, например, советский, немецкий, американский, он был выражением очень значимых для мира идей.

- А какую идею вы можете предложить для нашей страны? Может быть патриотизм, который сейчас в тренде?

- Если мы говорим об экспорте, то патриотизм экспортировать точно нельзя, Мы же не можем заразить зрителя любовью к другой стране.

- Тогда ваш вариант. Кто герой нашего времени?

- Я не могу так сразу сказать. Сложный вопрос.

- Вернемся к пиратству. Насколько сильно оно сильно бьет по нашей киноиндустрии?

- Не думаю, что пираты отнимают много средств. Тот, кто смотрит пиратские фильмы, как правило, не ходит в кино. Это просто другой тип просмотра. И пока в России треть населения не имеет возможности пойти в кино, неприлично бороться с пиратством. Это плохо, вредно и просто аморально. Потому что 50 млн человек, видят по телевизору рекламу о премьере фильма, но у них рядом нет кинотеатра, чтобы его посмотреть. Поэтому я думаю, что не с того конца мы решаем проблему.

- Сейчас очень много горят о цензуре. С ней уже столкнулись театры, а в кино вы ее ощущаете?

- Я лично пока не сталкивался с фактами внешней цензуры, скорее, речь идет о самоцензуре. Это тенденция, люди стали задумываться, что правильно, а что нет. Я вообще не понимаю, почему эта история так активно обсуждается и драматизируется. Зачем она вообще нужна? Я вам скажу простую вещь: ни один фильм, в котором есть, например, мат, никогда в наших кинотеатрах не собирал никаких серьезных зрителей. У людей есть внутренние моральные установки, и сам процесс дистрибуции, никогда не позволял нам делать что-то, что оттолкнет большое количество зрителей. Наверное в какой –то степени цензура вещь правильная и в какой–то степени она есть во всем мире, но самоцензура намного важнее.

- А как ситуация в экономике отразилась на вашей работе. Кризис сильно ударил по кино?

- Безусловно, все это сказывается не лучшим образом. Из-за инфляции и падения покупательской способности населения бизнес, связанный с продюсированием фильмов, упал ниже плинтуса. Если раньше люди ходили в кино три раза в месяц, то теперь ходят один раз. Билеты стоят примерно столько же, но стоимость производства фильмов растет, потому что мы используем иностранную технику и технологии. Как бизнес киноиндустрия становится очень малоинтересной, но мы продолжаем этим заниматься.

- Почему?

- Надеемся переломить ход вещей в надежде, что через год–два ситуация улучшится.

- Вы уже подсчитывали убытки?

- Пока как таковых убытков нет. Просто нет возможности развиваться. Фильмы мы по-прежнему выпускаем, они выходят, собирают зрителя, окупаются, но возможности быстро развиваться становиться все меньше. Я сам не знаю, как бороться с кризисом. Наверное, нужно просто много работать, быть усердным и терпеливым.

- Сейчас в интернет постоянно проникают ролики террористической организации ИГИЛ, которая запрещена в России. Их уже признали новым явлением в медиасфере.

- Да, я их видел.

- На ваш взгляд они сняты профессионалами?

- Я в этом не сомневаюсь. Их снимают люди, которые понимают, что они делают, за этим стоит идеология, вера. Я специально на эту тему не размышлял, но у меня есть ощущение, как у режиссера, что это снято не очень искренне. Такое чувство, будто тот, кто это делает, он манипулирует. Очень уж много ума в этом. Ролики очень здорово сделаны, но очень мало наивности в них, такое ощущение, что люди, снимающие эти роли, не сильно верят в то, что говорят.

- В какую сторону нужно двигаться российскому кинематографу, чтобы заявить о себе на мировом уровне?

- В эпоху появления компьютера, когда люди смотрят фильмы в сети, кино нужно находить себя заново. Как было в эпоху сороковых и пятидесятых годов прошлого века. Кино меняется, трансформируется, эти вызовы спровоцируют появление нового типа кино.

- Все-таки как можно зарабатывать в киноиндустрии режиссерам ?

- Только одним способом – любить своего зрителя, знать что ему хочется, ради чего он ходит в кино и делать такие фильмы.

Больше новостей и ближе к сути? Заходите на ленту в Телеграм!

Добавляйте CСб в свои источники ЯНДЕКС.НОВОСТИ.