Юрий Александров: Россия больше всех пострадала от коммунистического режима

Мы должны разобраться, наконец, что произошло на нашей земле в 1917 году, считает художественный руководитель театра «Санктъ-Петербургъ Опера», народный артист России Юрий Александров. Эту тему режиссер намерен поднять в новом юбилейной для театра сезоне в двух постановках на музыку Вано Мурадели — «Октябрь» и «Великая дружба».

В интервью корреспонденту «Сути событий» Юрий Александров рассказал, что это будут истории не о политике, а о жизни людей, которые заплатили собственной жизнью, оказавшись в водовороте бессмысленного кровавого бунта.

- Ваш спектакль «Крым» не все восприняли однозначно, насколько публика будет готова к «Октябрю»?

- Мы обязаны воспитывать не только зрителя, но и самих себя. Сегодня по телевизору нам показывают каких-то скинхедов, значит с ними кто-то работает. А как я могу оставить своих зрителей без этой темы? Они же должны знать, за что гибли молодогвардейцы, какие у них были идеалы, за что они поплатились своей жизнью. Нужно рассказать сегодняшней молодежи о том, что произошло 100 лет назад, когда начался этот бессмысленный бунт. Чтобы они не думали, что наша страна всем чего-то должна. Скорее, наоборот, Россия больше всех пострадала от коммунистической истории. Нам должны быть благодарны за то, что мы взяли на себя марксистско-ленинскую идеологию и 70 лет тянули этот горб на себе. Весь мир нам должен быть благодарен за то, что этот эксперимент произошел не в Америке, не в Европе, а у нас, этого нельзя забывать. Мне нужна молодежь, которая придет и будет понимать тот язык, на котором я с ней разговариваю. Потому что есть другая молодежь, которая стоит на улице с палками и битами и ждет удобного момента, и нельзя допустить чтобы он настал.

Александров

- «Октябрь» и «Великая дружба» - это будут истории о политике?

Нет, это будут истории о людях. Это две уникальные оперы. Прежде всего я решил обратится к этой теме потому что я считаю незаслуженно забытой прекрасную музыку Вано Мурадели, этот композитор опередил свое время, он даже вырвался из системы соцреализма, потому что у него удивительно гармоничные сочетания, очень пряные. Он великолепный мелодист, и такую музыку он писал на фоне примитивного оперного театра, который существовал в послевоенное время. Тогда это раздражало, а для меня он фигура равная Хачатуряну, и мне кажется будет справедливо, если в год 100-летия революции мы обратимся к этой теме. Меня интересует этот период истории, потому что он стал решающим в жизни нашей многострадальной страны, он перевернул сознание очень многих людей. Это не будет политическая акция, мы не будем брать Зимний, у нас даже Ленина не будет, который есть в этой партитуре. Меня волнует в данном случае не тема Ленина, а тема людей, которые оказались в тяжелой жизненной ситуации, в центре страшного человеческого водоворота, когда они погибали в этой жестокой смуте. У нас в спектакле будет задействовано всего 10 артистов, даже хора не будет. Это будет чисто человеческая история о бедной девушке, пытающейся разобраться в том, что происходит вокруг нее, и как ее не могут спасти ни влюбленный белогвардеец, ни конъюнктурный большевик — никто. В итоге она погибает. Вот про это мы сыграем историю. Я поставлю этот спектакль обязательно, даже если все те рожи, которые скривились на «Крыме», сейчас скривятся еще больше.

- И на чьей же стороне в таком случае правда?

- Нет здесь ни правых, ни виноватых. Я эту тему уже разрабатывал в «Семене Катко», в спектакле, поставленном для Мариинского театра. Эта тема для меня осознанная, и я хочу рассказать еще одну русскую человеческую историю с изумительной музыкой. Я уверяю вас, ни «Крым», ни «Молодая гвардия» не появились бы на сцене нашего театра, если бы меня не устраивал музыкальный материал. Эта музыка нужна людям, потому что она направлена прямо к человеку. Есть музыка, которую пишут великие композиторы на два века вперед. Например, Прокофьев говорил, что он пишет музыку для 21 века. Но были композиторы, которые писали для людей живущих сегодня, особенно в послевоенное время. Ведь тогда зрители могли прийти в оперу в драных ватниках. В свое время дамы, работавшие в Кировском театре, мне рассказывали удивительные истории про то время. Оказывается, некоторые женщины приходили в театр в ночных сорочках с рюшами, потому что они были очень красивыми и они думали, что это платья, а не ночные рубашки. Ужасно! Но они шли в театр и буквально рыдали. Звуки музыки врывались в их сердце.

- Расскажите тогда и о «Великой дружбе», что это за проект?

- Если «Октябрь» — это проект нашего театра, то «Великая дружба» будет проектом нескольких театров с участием не только русских, но и кавказских артистов. Мы расскажем историю Ромео и Джульетты. О том как кавказский мальчик полюбил русскую девушку и как все мешали их чистой любви. В итоге он погибает. «Великая дружба» сегодня очень актуальна для наших отношений в стране. Мы научились ссориться со своими соседями и совершенно разучились дружить. Я за великую дружбу народов.

- А как же классика?

- Одно другому не мешает, у нас богатый репертуар. И тем не менее, оперы без человеческой истории не существует, а петербургский зритель имеет право на разное, поэтому и наш театр должен быть разным. Тем более у меня молодая труппа и я с артистами тоже должен разговаривать, они же не райские птички, которые живут в клетке и чирикают. На нашей сцене идет много классических произведений, но для души ковырнуть эту рану надо. Это нужно всем - и публике и артистам.