(Продолжение. Начало книги - здесь)

Борис выехал из Москвы днем, первую остановку сделал в Ярославле, побродил по центру города и не спеша поехал дальше. Он останавливался еще несколько раз, ехал не слишком быстро. В Карелию он въехал под утро, когда дорога пересекала Беломоро-Балтийский канал, притормозил. В белесых сумерках видна речушка с высокими насыпными берегами, мелкая, непригодная для судоходства, заросшая по берегам камышом, - словно гнилое озерцо. Никчемная рукотворная речка, забытая, никому не нужная…

Понатыканы таблички на полосатых столбиках: «режимная зона, «фотографирование объекта строго запрещено», «останавливаться запрещено». Дощатая будка ядовито желтого цвета с окошечком на дорогу, - внутри никого. Сколько человеческих тел, безымянных заключенных, - десятки, сотни тысяч, - лежат в общих могилах, в этих земляных отвалах, в бесконечных рвах вдоль берегов? Только подумаешь об этом, - и мороз по коже. Он вздохнул и двинулся дальше.

Заехал в одну знакомую деревеньку, проскочил ее, остановился возле воды, загнал машину подальше в лес, так, чтобы с дороги не было видно. Он переоделся в сапоги и плащ, закинул за спину рюкзак. До Успенского - километров десять, он шел краем озера, чтобы не заблудиться. Воды за туманом не видно, только холодом веет. Возле огромного серого валуна, почти в человеческий рост, он свернул в лес, нашел подходящее место и разбил лагерь. Нарубил лапника, поставил палатку, запасся дровами. Здесь и летом человека не встретишь, а осенью лес совсем пустой. Он хотел развести костер, но передумал. Напился воды из фляжки, вышел к берегу и пошел дальше.

Лес заканчивался метров за сто от дома, впереди, кочковатое пространство, заросшее жухлой лебедой. Он прислонился плечом к сосне и долго разглядывал почерневший сруб, большой, высокий, крытый железом. Тремя окнами он смотрел на лес, справа пристроена зимняя веранда. Крыльцо дома, выходившее на дорогу, отсюда не видно, только покосившееся заднее крылечко с навесным замком. Над крышей кирпичная труба, дыма нет. Наверное, в доме никого, если бы нагрянули гости, наверняка затопили печь. Ближе к лесу дровяной сарай, дощатая будка туалета. Борис в сотый раз спросил себя, придет ли сюда Олег Пронин, и ответил утвердительно. Друзья покойного Морозова совсем скоро будут здесь, они на край света отправятся, используют, даже не сулящий надежду, призрачный шанс, чтобы отомстить. Надо набраться терпения и ждать.

Где-то далеко заливается лаем собака. Справа видна часть улицы, покосившийся забор, дом через дорогу. Со стороны дома Бориса не видно, он в тени, закрыт этой высокой жухлой травой, сорным кустарником. Он наблюдал за домом более двух часов, - но гостей так и не заметил. И деревня будто окончательно вымерла. За все время по улице прошла женщина в темном пальтеце. В Другую сторону неспешно проследовала старуха в телогрейке. На дом даже не посмотрела.

Время текло медленно, Борис замерз и вернулся на место лагеря. Он развел костер, разогрел воду в железной кружке, заварил чай и съел банку рыбных консервов. Залез в палатку, проспал час, а когда проснулся, пошел обратно к деревне. В этот день в общей сложности он побывал там трижды, приходил и возвращался. Когда вокруг разлились белесые сумерки и туман стал гуще, снова разложил костерок, съел банку рыбы и запил горячей водой.

Раннее утро выдалось холодным, от Онеги шел туман, на земле, на почерневшей прелой траве слой инея. Борис выпил кружку чая, проверил оружие и отправился в деревню. Он оказался позади дома, за огородом, когда еще не разошлись рассветные сумерки и сразу понял, что приехал сюда и ждал не напрасно. Задняя дверь была распахнута настежь. У порога лицом к дому стоял мужчина, справлявший малую нужду. Он застегнул штаны, на секунду повернулся лицом, бородка, каштановы волосы, - знакомая личность. Человек поднялся на три ступеньки и закрыл за собой дверь. Борис наблюдал за домом часа полтора. За это время вышел еще один человек, незнакомый. Он обошел двор, заглянул в сарай и вернулся назад.

Через минуту появился Олег Пронин, смурной, не выспавшийся, он тоже обошел двор, зачем-то сунулся в сарай. И еще некоторое время стоял возле ржавой бочки, смотрел в мглистое небо и курил. Стрелять с этой дистанции из пистолета никак нельзя, слишком далеко. Есть шанс ползком подобраться поближе и ждать своего шанса за сараем, чтобы в следующий раз, когда появится Пронин, не промахнуться. Но лучше дождаться сумерек. Так или иначе, сейчас главное, - не испортить все бездумной спешкой. Пронин плюнул и ушел в дом.

//Новости giraff.io

//Партнер Гнездо.ру

Москва, 1979. Глава 59

Андрей Троицкий

//Партнер Гнездо.ру

Картина дня

//Новости giraff.io

Наши публикации

//Партнер ГНЕЗДО.РУ

//Новости giraff.io