globallookpress.com

В Туркменистане разразился очередной продовольственный кризис. Такие кризисы стали уже традиционными в этой богатой углеводородными ресурсами республике, которую еще не так давно называли азиатским Кувейтом.

На этот раз в магазинах не хватает не только муки, как в предыдущие годы, но и основных продуктов питания. Урожай прошлого года был плох, а в нынешнем году может быть еще хуже. Одновременно в республике не хватает валюты и фермеров заставляют сеять не пшеницу, а хлопок, который идет на экспорт. Растут очереди за продуктами питания, хлеб продают по паспорту. Радио Азатлык в Туркменистане сообщает, что за мукой, которая продается по 3кг в одни руки, люди записываются за месяц вперед.

Сообщается также, что из-за дефицита муки многие пекарни приостановили деятельность «Даже частные предприятия перестали продавать хлеб. В Болдумсазе в одни руки продают только по одной булке хлеба, который привозят из Ашхабада. Причем продают только местным жителям, а тем, кто приехал из соседних районов, отпускают строго по паспорту», - сообщает Азатлык.

Фото: globallookpress.com

туркмения

Ограничения коснулись и продажи сахара, - его продают по два килограмма на человека. В дефиците и растительное масло. На рынках в свободном доступе российское и иранское масло, но оно подорожало и недоступно для большинства населения. Само собой, что цены растут на все продукты питания. На севере страны народ штурмует машины с отрубями.
Профессор Стивен Хейнке из американского Университета Джона Гопкинса написал в своем твиттере, что сейчас Туркменистан — одна из стран мира с наибольшим показателем инфляции: «В Туркменистане вторая по величине инфляция в мире — на уровне 294%. Манат понижается и крайне переменчив. Стране грозит гиперинфляция, ранее она случалась уже дважды — в 1992-93 и 1995-96 годах».

Причина продовольственного кризиса в том, что монокультурная экономика республики (газ и хлопок) в постсоветское время никогда не была ориентирована на стабильное самообеспечение продовольствием, всецело завися от внешней конъюнктуры.

Поэтому в последние годы в связи со снижением валютной выручки и чрезмерно большими затратами на амбициозные строительные проекты Туркменистан пребывает в глубоком экономическом кризисе. Власти ввели серьезные ограничения на валютные операции, что привело к снижению импорта продуктов питания частными компаниями и осложнило так же зависимое от импорта их производство в Туркменистане.

Фото: globallookpress.com

туркмения

Усугубляет ситуацию низкий урожай пшеницы, собранный в 2017 году. С начала нового года в стране повсеместно наблюдается нехватка муки, хлеба и пшеничных отрубей для скота и птицы. По экспертным оценкам, из-за недостатка поливной воды в селениях Дашогуз и Мары, основных житницах республики, властям в этом году вряд ли удастся собрать необходимый объем пшеницы, чтобы прокормить страну. Это значит, что предстоящей осенью и следующей весной по-прежнему будет дефицит хлеба.

Тем временем официальные СМИ Туркменистана рапортуют о выполнения плана по зерну. Однако, на самом деле дехкане-арендаторы из-за недостатка воды для полива и нехватки удобрений собирают недозревшую пшеницу. Кроме того, вместо пшеницы в северных районах начали сажать хлопчатник.

Большинство арендаторов задолжало государству, их вызывают в прокуратуру и требуют выплатить долги за посевные материалы, удобрения, сельхозтехнику и воду. От невыполнивших план по пшенице требуют заключить контракт на выращивание хлопка.

Однако, сами крестьяне говорят западным журналистам, что государство несвоевременно предоставляет им технику и удобрения, не проводит необходимые земельные работы, и что закупочные цены на пшеницу слишком низки.
Таким образом, в Туркмении сложились так называемые «ножницы цен», то есть дисбаланс цен между промышленными и сельскохозяйственными товарами, подобно тому, который имел место в советской экономике осенью 1923 года, на второй год НЭПа.

Промышленные товары тогда оказались в несколько раз дороже, чем до первой мировой войны, несмотря на более низкое качество. К октябрю 1923 года цены на промышленные товары составили 276 процентов от уровня 1913 года, в то время как цены на сельскохозяйственные товары — только 89 процентов. Лев Троцкий назвал это «ножницами цен».

Фото: globallookpress.com

туркмения

Крестьяне перестали продавать зерно свыше того, что им было нужно для уплаты налогов. Страна, едва оправившаяся от последствий голода в Поволжье в 1921-22 годах, оказалась перед угрозой нового продовольственного кризиса. Советское правительство смогло устранить ножницы цен, приложив усилия для уменьшения затрат в промышленном производстве, сокращая персонал, оптимизируя производство, контролируя уровень зарплаты рабочих, снижая роль торговцев и посредников-нэпманов и развивая потребкооперацию. В результате дисбаланс цен стал снижаться. К апрелю 1924 года сельхозцены выросли до 92 процентов от уровня 1913 года, а промышленные — снизились до 131 процента.

В современном Туркменистане продовольственный кризис возник из-за неблагоприятных погодных условий на фоне резкого скачка курса доллара и упомянутых выше «ножниц цен», которые реально разорили большинство дехкан. Правительство республики ничего не делает, чтобы преодолеть кризис экономическими методами, прибегая к жесткому администрированию и чисто полицейским мерам.

После распада Советского Союза власти Туркменистана мечтали пойти путем Кувейта. Тогдашний премьер-министр Туркменистана, автор термина «Туркменистан — это второй Кувейт» Назар Суюнов убедил первого президента Туркменистана Сапармурата Ниязова в том, что продажи нефти, газа и хлопка, вполне достаточно, чтобы догнать по уровню жизни Саудовскую Аравию и Кувейт.

Однако, разразившийся в 2016 году первый продовольственный кризис показал, как пишет «Форбс», что страна скорее является второй Венесуэлой: «Так же, как в Венесуэле, партактив и государственные служащие Туркменистана в таких ситуациях должны демонстрировать полную солидарность с властью и участвовать в имитации процветания страны. Так, работникам госучреждений уже запретили стоять в очереди за дефицитными товарами. Руководство бюджетных организаций и государственных институтов предупреждает, что замеченным в очередях грозит увольнение».

С тех пор продовольственные кризисы возникают в республике с удручающей регулярностью. Однако, вместо принятия адекватных экономических мер власти Туркмении включают каждый раз на полную мощность телевизионную пропаганду и фальсифицируют статистику.

Недовольство населения растет и все реальней становится угроза вторжения из северных районов Афганистана боевиков запрещенного в РФ ИГИЛ, которые, как показали события в Ираке и Сирии, умело используют протестные настроения в странах, куда они намерены вторгнуться.

Туркменистан не входит в ОДКБ, довольно вяло участвует в саммитах стран Центральной Азии, по-прежнему лелея утопию своей углеводородной особости и исключительности. Тем не менее, власти республики заключили договоренности с ОДКБ о военной помощи в случае вторжения джихадистов.

Однако, хорошо известно, что на штыки можно опираться, а вот сидеть на них нельзя. То есть для успешного управления страной нужно нечто гораздо большее, нежели просто сила, военная или полицейская — нужен интеллект, объединяющие общество идеи и общественное согласие. Нужны, в конце концов, грамотные экономические методы хозяйствования.

Ничего этого в нынешней Туркмении не наблюдается. Поэтому эта республика на сегодняшний день является, если использовать известный дипломатический термин, «больным человеком» Евразии, причем безнадежно больным. Рано или поздно это взорвет геополитическую ситуацию в регионе.

Владимир Прохватилов, Президент Академии реальной политики, эксперт Академии военных наук