
Глава 9-2
(начало книги - здесь)
Сурен появился в порту за сутки до отхода сухогруза «Академик Виноградов», хотя команде полагалось подниматься на борт за шесть часов до отхода, - на прошлой неделе в отделе кадров его просили прийти пораньше, чтобы принять хозяйство и поговорить с прежней уборщицей. Однако в последний раз, когда он забирал пропуск в порт, кадровичка сказала: уборщицы не будет, со вчерашнего дня ей запретили появляться на судне, все покажет и расскажет сам старший помощник капитана Глеб Иванович Свиридов, он мужчина строгий, с ним надо поаккуратнее, повежливее, но если на старпома нахлынет хорошее настроение, – из злыдня и зануды он превращается в приятного человека.
Содержимое акушерского саквояжа, драгоценности и валюту, Сурен разложил в несколько продолговатых картонных коробочек, крест-накрест перевязал их лейкопластырем и отдал Кольцову, который должен о них позаботиться. Одну коробочку с валютой, - доллары могут пригодиться в любой момент, - пронес на судно в безразмерном абалаковском рюкзаке, в рюкзак он запихнул купленные в комиссионном магазине шмотки, водку в двухлитровой резиновой грелке и кое-какие консервы. В той же комиссионке купил небольшой чемодан, в него уместились брюки, плащ, пара башмаков и кое-какие мелочи.
Миновав проходную, он сел на автобус, доехал до сорок седьмого причала. Сухогруз «Академик Виноградов», окрашенный в бежевый цвет, с потеками ржавчины на носу, производил внушительное впечатление, этакая махина, целый плавучий город, ну, не город, конечно, а деревня. Портовый стреловой кран поднимал наверх и опускал в трюм сети, сплетенные из морских канатов, полные джутовых мешков с минеральными удобрениями.
Сурен предъявил документы вахтенному матросу, стоявшему возле трапа, поднялся наверх, задержался у борта, глянул на портовые постройки, склады и ангары, похожие на коробки. Он всего несколько раз в жизни бывал на гражданских судах, ориентировался плохо. С суши дул ветер, пахло морем, накрапывал дождь. Он постоял несколько минут на верхней палубе, наблюдая, как кран спускал в трюм сети с мешками, нашел дверь в палубной надстройке, поднялся наверх, где помещались каюты начальства, тут было тепло, пахло чем-то приятным, одеколоном что ли.
Широкий коридор, застеленный красной ковровой дорожкой, чистота, как в музее. Он остановился перед дверью, на которой было написано краской по трафарету: Старший помощник капитана Свиридов Г.И., постучал и услышал - заходи. Сурен оставил в коридоре рюкзак и чемодан, чтобы старпом не лез с вопросами, что там.
Свиридов раскладывал бумаги на полированном обеденном столе, который стоял возле иллюминатора, прямоугольного, похожего на большое окно, а не круглого и маленького, как у матросов. Увидев нового уборщика, с радостью оторвался от скучного занятия. Высокий и широкоплечий, лет сорока пяти, он был похож на мужественного морского волка из книжек для детей и юношества, сходство дополнял свитер из грубой шерсти и черная фуражка с золотым якорем в обрамлении золотого веночка, которую он почему-то не снимал, хотя в каюте было душно и жарко.
Не предложив стула и не подав руки, Свиридов упал в мягкое кресло в стиле модерн, с изогнутой спинкой, на тонких хромированных ножках, минуту молча сверлил глазами нового уборщика. Значит, настроение старпома не самое лучшее.
- Сколько тебе лет? – спросил Свиридов, хотя видел личное дело Сурена, состоявшее всего из нескольких жалких листков и старой фотографии, и хорошо помнил, что там написано. – Тридцать шесть? И сейчас ты переживаешь, так сказать, ренессанс?
- Что, не понял?
- Ренессанс, ну, свой звездный час, эпоху рассвета. Стремительный взлет карьеры. Дослужился аж до уборщика. Что ж, это похвально… Это заслуживает уважения… Долго старался, и вот он, - результат.
Сурен потупил взгляд, он понимал, что достойно ответить нельзя и чувствовал, как со дна души поднимается ярость, которую он плохо контролировал, казалось, красная пелена, похожая на туман, застилает глаза, сквозь этот туман он наблюдал за старпомом, который продолжал что-то говорить, жестикулировать. Вон на столе возле вазочки с яблоками столовый нож, ручка из мельхиора, а лезвие, между прочим, стальное. Сурен сделал над собой усилие, стал смотреть в сторону, но проклятый нож притягивал взгляд, вроде бы, безобидная бытовая мелочь, годится, чтобы яблоки нарезать или почистить, но и по горлу чикнуть, если под рукой нет ничего лучше, – тоже сойдет.
- И часто тебя списывали на берег, ну, за пьянство?
Сурен пожал плечами, ответ был наготове:
- Скрывать нечего, - было. Но, товарищ старший помощник, я с этим давно завязал.
- Пьянство – это корень зла, - сказал Свиридов. - Вот ты и ходишь почти до сорока лет в уборщиках… С Тихоокеанского флота сумел к нам перевестись, - и то ладно. Ну, работай, не возражаю. Но если один раз из увольнения на берег придешь датый, - на снисхождение не рассчитывай. У меня рука тяжелая.
- Что вы сказали? – переспросил Сурен.
Он почувствовал, как пальцы сжались в кулаки, он сделал полшага вперед. Мелькнула мысль: чтобы справиться со старпомом никакой нож не потребуется, можно все сделать голыми руками, всего за несколько секунд, - поставить его на колени и свернуть шею. Сурен набрал полную грудь воздуха, - и снова отпустило, туман немного разошелся, будто ветерком дунуло…
- Я говорю – рука тяжелая. Кто познакомился поближе с моим кулаком, долго его не забудет. А потом на берег спишем, с концами. Ясно?
Сурен задержал дыхание и молча кивнул.
- И запомни: обращаться к капитану или кому-то из командного состава со всякими риторическими вопросами или жалобами – не сметь. Только ко мне.
- Спасибо, товарищ старший помощник, за доверие, - выдавил из себя Сурен, чувствуя внутреннюю дрожь. Хотелось подойти к старпому и врезать ему так, чтобы в свой шкаф влетел, и там остался навсегда. – Обращусь только к вам.
- Видишь, мою каюту? Еще раз осмотрись и запомни - ни пылинки, ни соринки. Вот так здесь все должно блестеть и сиять каждый день, в праздник и в будни. Правда, в плавании праздников не бывает. Особенно это касается уборщиков. У матросов - вахта, они свое отбомбили, - и отдыхать. А тебе спать некогда будет. Что ж, эту дорогу ты сам выбирал.
Сурен глубоко вздохнул, задержал воздух в груди. Каюта была просторной, здесь стояла широкая кровать с высокой полированной спинкой, накрытая атласным стеганым покрывалом, голубым, с морскими звездами и раковинами, - это покрывало не казенное, оно куплено на свои кровные где-нибудь в теплых странах или в Европе. Диван с мягкими подушками, сервант с импортной посудой, на полу шерстяной ковер, - это уже имущество казенное. Свиридов немного поупражнялся в остроумии и подвел итог, - достал из ящика письменного стола несколько листков, где расписаны обязанности судового уборщика, пожелал удачи и дальнейшего стремительного взлета по службе.
Сурен вышел за дверь, взвалил на плечи рюкзак, взял чемодан, - теперь надо найти боцмана, познакомиться. Он поднялся наверх, дверь на капитанский мостик закрыта, он снова спустился на другой уровень, потом еще ниже, посмотрел расположение кают матросов и мотористов, вернулся на палубу. Боцманом оказался немолодой дядькой с мясистым красным лицом по фамилии Лазарев. Одетый для такой погоды довольно легко, в рабочую куртку и прорезиненный плащ, он крутился на главной палубе, руководил погрузкой мешков.
Даже ветер не разгонял запах солярки и крепленого вина, витавший вокруг боцмана. Он глянул на Сурена неприветливо и немного удивленно, наверное, он ждал не красивого молодого мужчину, а какого-нибудь дядьку неопределенного возраста, посиневшего от пьянства. Лазарев сдвинул на лоб козырек фуражки и велел ждать. Когда освободился, повел нового уборщика в темноватую кладовую, комнату в конце коридора рядом с душевой, где хранили тряпки, ведра, два пылесоса, пакеты с хлоркой и бутылки с моющими средствами. Потом потащил в каптерку, подобрал Сурену куртку, свитер и штаны, не новые, но и на заднице не светятся. Вложил в ладонь ключ от кладовки и каюты, и буркнул:
- Если не знаешь, - запомни. Мне подчиняются все матросы и мотористы. И ты со своими тряпками и вениками. Мой приказ – закон. Поэтому не советую бегать наверх к начальству с жалобами или просьбами. Есть вопросы, - решай со мной.
Он протянул два ключа на стальном кольце с деревянной биркой и ушел. Сурен поднялся по лестнице наверх, на второй ярус надстройки, где находились каюты моряков, остановился перед двенадцатой дверью, достал ключи и переступил порог. Это, конечно, не номер в валютной гостинице «Интурист», но для уборщика вполне приличная комнатенка: узенькая девичья кровать, шкафчик для личных вещей, столик со стулом возле круглого иллюминатора, даже книжная полка. За хлипкой дверцей умывальник и унитаз, душ здесь общий, в конце коридора.
Он снял плащ и пиджак, повесил их в шкаф, переоделся в казенные штаны и матерчатую куртку, открыл рюкзак, вытащил пустой акушерский саквояж и пинком ноги загнал его под кровать. Затем рассовал вещи по полкам, положил на столик пакет с бутербродами и резиновую грелку с водкой. Встал перед зеркалом, пригладил расческой волосы.
- Что ж, поздравляю с началом трудовой деятельности, - сказал он своему отражению. – И с новосельем.
Он сел за столик возле иллюминатора и стал штудировать машинописные листки с наставлениями уборщику.
(Продолжение здесь)
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
//Партнер Гнездо.ру
Картина дня

Снова подростки, снова подготовка нападений, снова ФСБ ловит юных террористов за руку
Минсельхоз рекомендует регионам подумать над ценами на "макарошки", яйца и картошку

ЕСПЧ принял решение по спору Грузии и России о конфликте 2008 года

Суд приговорил Рамиля Шамсутдинова к 24,5 года колонии строгого режима, снисхождение не помогло

Роскомнадзор намерен оштрафовать шесть соцсетей за призывы к незаконным акциям

Необычное состояние укажет на злокачественную опухоль в кишечнике

Андрей Малахов сказал в лицо Волочковой о ее главном качестве

Новости Adwile
//Партнер giraff.io
Наши публикации

Спасти рядового инвестора
Попова: Заболеваемость Covid-19 в России более чем вдвое ниже, чем в Европе

Мои полёты во сне и наяву

Битва за Сталина

Пандемия оставляет россиян без крещенских купаний, но Малышева считает, что это и к лучшему

25-я поправка для 45-го президента

Бан для потерявшего берега Трампа: цензура или демократия?

Слухи, скандалы, сплетни
Цимбалюк-Романовская уверена - над ее "романом" с Прохором Шаляпиным Джигарханян посмеялся бы

"Аж хочется гадость написать": Лиза Арзамасова решила не церемониться с хейтерами

Друг Александра Гордона рассказал о госпитализации телеведущего с коронавиурсом

"Привет, мам, 17 лет": о чем популярный блогер-детдомовец Илья Милохин спросил у своей матери?

Шоубиз
Разин заподозрил Леди Гагу в воровстве образа Пугачевой

Троянова подколола Бузову из-за места ведущей "Последнего героя"

Наука
Ученый уловил «необъяснимый шум» в центре Млечного Пути

Ученый объяснил, что на самом деле происходит с человеком в момент смерти

В Челябинске создали браслет для больных Covid, но следит он только за изменениями здоровья

На новогодней неделе к нам наведаются сразу три астероида, один - потенциально опасен

Хайтек
По какому пути пойти: Павел Дуров опроверг слухи о кредите на развитие Telegram

Telegram вышел на второе место по скачиванию в США

WhatsApp будет делиться данными о пользователях с Facebook, которому и принадлежит

Путин подписал закон о праве Роскомнадзора блокировать интернет-ресурсы за цензуру

Туризм
Из России снова можно полететь еще в четыре страны

Море, солнце, "немальдивы": Ягудин заинтриговал фото с семьей у табло международных вылетов

В Турции вводят новые ограничения - теперь даже гулять там разрешат не везде

Горный кластер Роза-Хутор потряс туристов новогодними ценами на парковки

Спорт
Уайт допустил, что Хабиб может вернуться, а Харитонов даже спрогнозировал - ради какого боя

Дзюба не полетел на первый тренировочный сбор "Зенита" из-за коронавируса

Маму Диана читает по губам: к кому у строгой Этери Тутберидзе особое отношение?

Российская молодежка по хоккею в полуфинале чемпионата мира, и ее соперник уже известен

Плющенко рассказал, как оказался в реанимации в начале пандемии

Женился защитник сборной России бразильского происхождения Марио Фернандес

Вкусный раздел
Любовь и Максим Куштуевы: «Поваренная книга гурмана. 75 рассекреченных рецептов»

Ксения Леонтьева: «Не трогай! Это на Новый год!»

Мария Шелушенко: «Жить вкусно. Готовить дома, как в ресторане»

Ульяна Юрьева: «Брауни-магия. 45 чудо-брауни и десертов, которые вы еще никогда не пробовали»
